Хочу поделиться историей о моем первом сексуальном опыте с мужчиной. Это началось в начале двухтысячных годов, тогда мне было почти восемнадцать лет, родители уехали отдыхать в санаторий, а я осталась предоставленная сама себе, конечно, я не стала дитем улиц, потому что присматривать за мной вызвался лучший папин друг. Дядя Петя живет на одной с нами площадке, сквозь дверной глазок я могу увидеть его дверь, точно так же как он мою, к тому же у добровольца были ключи от квартиры. Все начиналось чинно: он приходил каждое утро готовить мне еду на день, контролировал уборку за квартирой, прямо требовал от меня ежедневной протирки влажной тряпкой полов, а мне хотелось гулять. Как всех подростков тянуло на улицу, чтобы скитаться по друзьям и подругам, к тому же я плотно подсела на алкоголь, к которому приучили меня ребята. Пили мы исключительно пиво, от которого в летний зной стоял жуткий перегар, на более крепкие напитки денег не хватало, и не было интереса упиваться до зеленых соплей, закладывая за воротник. Однажды я перебрала и встала утром с жутким похмельем, в комнате стоял неприятный запах, во рту мне как собаки нагадили, все тело ломило, я не хотела даже сделать попытку двинуться на постели.
- Доброе утро, Виолетта! Как самочувствие? – обратился ко мне дядя Петя с довольной ухмылкой в его карих глазах и едкой усмешкой в уголках тонких губ.
- Голова жутко болит, - ответила я, пытаясь раскрыться.
- А родители знают, что ты с друзьями налегаешь на спиртное как пьяный сапожник? Я уже неоднократно слышал от тебя перегар.
- Нет, не знают, и надеюсь, это останется в тайне между нами!
Дядя Петя был пенсионером по инвалидности, бывший шахтер, жил один, поэтому ему не в тягость было помочь старшекласснице, он уже вторую неделю каждое утро жарил для меня яичницу и варил гречневую кашу. Бывший по молодости спортсмен считал вареные яйца оптимальными для употребления в рацион, но я их на дух переносить не могла, он предложил мне равносильную замену – пить их сырыми, но после первого глотка прозрачной слизи меня ввернуло на пол. Я не могла глотать безвкусную, вязкую дрянь, просто психически не в состоянии перешагнуть через отвращение, поэтому он смирился. В комнате пахло жареным, а меня невероятной силой тошнило, словно на первых месяцах беременности, естественно, тогда об этом не могло быть и речи, потому что я была девочкой и пресекала попытки мальчишек разорвать мне целку.
- Совсем все плохо? У меня дома есть коньяк, он покрепче пива и эффект у него поразительный. Могу угостить, проблемы как рукой снимет! – предложил руку помощи сосед.
- Несите, хуже уж точно не станет! – подростковым спесивым гонором сказала я будто в пустоту.
- Unomomento!!! – сказал шуточно Дядя Петя и помчался к себе в квартиру, не закрывая дверей.
Я встала и только тогда поняла, что лежала абсолютно голой перед ним, показывая прелести напоказ и не стесняясь, т.к. мало могла чего сообразить. Рядом с кроватью лежали мои шорты, кроссовки были полностью в грязи, хотя на улице было сухо, разодранная о ветки деревьев футболка, лифчик и трусы я бросила наотмашь, и их еще нужно было найти. Стою я такая вся непорочная посреди комнаты, соски розовеют на бликах солнца, кожа кажется прозрачной, еще чуть-чуть и совсем стану невидимой, пытаюсь прикрыть лобок рукой. Нужно сказать, в те годы я уже знала немного о сексе, девушки рассказывали, что парням больше нравятся бритые лобки, а мохнатые письки ушли в прошлое и они по вкусу разве что таким особям из доисторической эпохи, как наши родители. Лифчик увидела быстро, он побольше трусиков, лежал на подоконнике, видимо, швырнула его туда на радостях, что в зюзю нахрюкалась, а вот низ никак не находился. Понятия не имела, где трусы лежат, поэтому встала на четвереньки и заглянула под кровать, они находились в самом углу и как туда улетели, черт его знает, протянула руку, тянусь, самой дышать тяжело, воротит, пот потек, голова кружится. Чувствую, а мою попку поглаживает грубая, мозолистая рука дяди Пети, хотела дернуться, чтобы выскочить из-под кровати, а он не дает, настойчиво так прижимает тело к полу и все поглаживает.
- Виолетта, солнышко мое ясное, у тебя очень красивая попка! – получила я комплимент, а сама сжалась от страха, промежность меня предала.
- Не думаю, что это будет правильным! – сделала попытку облагоразумить Дядю Петю.
- А дырочка твоя так не думает! Гляди, как прорезь твоя подтекает.
Мужчина провел пальцем по половым губам, не проникая вовнутрь, это было щекотно, повторил тройку раз и теперь это уже показалось приятным, мои небольшие груди начали наливаться, маленькие соски еще больше сгруппировались, стали жесткими, кончики их хотелось почесать мягкой стороной пальцев. Дядя Петя продолжал гладить, а потом встал на колени и я думала, что в этот момент он меня окончательно трахнет, изнасилует и все, прощай на этом мое девичество. Но нет, кавалер из него хоть куда – галантно и с большим аппетитом он лизнул мое влагалище, побаловал клитор языком, поцеловал своими горячими губами попку в самый ее центральный участок, который от наслаждения уже превратился в скверную дырку. Встал и мне по-джентльменски протянул руку:
- Сладкая ты на вкус! Это будет нашим вторым секретом, о котором мы не станем рассказывать родителям.
- Договорились! – покраснела я и метнулась быстренько в ванную комнату, чтобы освежиться холодной водой.
Я вышла как раз к столу в одном нижнем белье и легком шелковом халатике, не прикрывающем даже половину моих тощих на то время бедер, коленки покраснели от стойки на четвереньках, щеки горели пурпурным румянцем, холодная вода не помогала. Во мне проснулась женщина, которой нужно было немного мужского внимания, пусть партнер несколько старше, почти в три раза, но сути дела это не меняло. Моя прежняя безмятежность и спокойствие на лице граничили внутри с хаосом, гениталии и сама матка как-то неприятно саднили, сердце стучало, но его громкий стук отдавался как молотком в голову, слабость косила с ног.
- Присаживайся, Виолетта. Завтрак под рюмку коньяка поможет выздороветь! Поверь мне, как бывшему шахтеру! – обратился сосед, который уже сидел напротив места, где я обычно завтракала.
- Сейчас, в порядок себя приведу. На голове скворечник вместо прически! – спрятала я глаза и хотела обратно убежать в спальню, хотя все принадлежности имелись для этого в ванной.
- Ты и так красивая. Подросла так быстро, женщиной стала, а ведь я тебя когда-то на руках нянчил!
Тошнота неудержимо рвалась наружу, но я сдавила мышцами горла подкативший комок, прошла на кухню, села. Есть совсем не хочется, а выпить, так за милую душу, уже и стопка коричневого спасительного нектара стоит перед тарелкой с пышущей жаром глазуньей поверх горсти гречки. Глотнула, тепло прошло от горла до желудка, обожгло внутренности и замерло внутри, тянусь за бутылкой, чтобы вторую пригубить, но мой смотритель не дает, знает, что эффект нужно подождать.
- Кушай, аппетит сам сейчас появится.
Молчу, нехорошо мне, а он все поедом сжирает мои оголенные ноги. В промежности огонек тлеет, медленно подбираясь к основной взрывной массе, хочу его, но первой предложить не решаюсь. Дядя Петя своим умелым кунилингусом словно завел во мне заводным ключом механизм, который только через время останавливается, не выдерживаю, пью вторую и сразу же хмелею. На старые дрожжи так меня пробрало, что встать со стула не смогла, поплыла вся, руги и ноги не слушаются, а он подхватил меня так легко под талию, потом провел рукою чуть выше по спине, а вторая рука шарит между ног, которые у меня непроизвольно раздвигаются.
- Хочешь продолжения, Виолетта?! – риторически вопрошает меня, а я и лыком не вяжу, чтобы вразумительно ответить. – Пойдем в спальню, побалую тебя немного.
Он внес меня в комнату как жених невесту, положил на ложе, сорвал халат и стал мучительно приятно ласкать грудь, сдвинул вниз чашечки, держась за поясок, сосет сиси, изо рта не выпускает, сразу набросился на бледные розовые соски. Пока его мелкая щетина покалывает выступающие вверх молочные железы, руки тянут за лямки лифчика, чтобы окончательно и безвозвратно стянуть его вниз, я прогибаюсь и сама расстегиваю застежку на спине. Дядя Петя не скромничал в своих порывах, хватал как медведь кожу, сдавливал толстыми, грубыми, перебитыми шахтерскими пальцами и лизал, лизал, лизал... От такого пьяного сексуального наваждения голова стала кружиться сильнее, нудить перестало, а между ног уже образовывалось озерцо, которое могло бы разлиться, если бы не плотина в виде моих трусиков и двух направляющих половых губ. Клитор начал виднеться сквозь взмоченные трусы – бледная точка продавливала поверхность сетчатой ткани, становившейся телесного цвета при попадании на нее вагинальной влаги. Одна из рук легла на бедра и стала их поглаживать, я обомлела, расслабилась и вальяжно раздвинула бедра, позволяя добраться до сокровенного местечка.
- Ты еще девочка? – грозно поинтересовался сосед.
- Надеюсь, что скоро перестану ей быть!
- Не сегодня, милая.
Он раздвинул ноги и вылизал меня от ягодиц до коленок снизу и живота сверху, чрево мое обрабатывал шершавым языком дольше всего, много времени уделял лобку и, конечно же, анусу, а потом все прекратилось. Я уже была расстроена его словами, но продолжала надеяться, что он пошутил или сказал это опрометчиво, но пауза начала затягиваться.
- Виолетта, за растление у нас в стране серьезные наказания! – расстроенным тоном сказал этот невероятно умелый любовник, который должен был стать моим первым.
- Так, никто же все равно не узнает!
- Сегодня можем заняться только оральным сексом. Ты же знаешь что это такое?
- Подружки рассказывали…
- Пососи мне член, не торопясь, словно смакуешь что-то очень приятное на вкус.
Дядя Петя встал перед кроватью и позволил мне самой вытащить его толстый, не очень длинный, вмещавшийся в двух ладонях член, головка была тверда процентов на семьдесят от того, что я почувствовала потом. Едва я коснулась мужского детородного органа губками, как он начал расширяться, мои челюсти все больше раскрывались из-за утолщения пениса, наконец, рот поравнялся с ним в диаметре, язык тронул огненно-горячий конец головки, у которой по-прежнему в районе уретры чувствовалась мякоть. Я нырнула в эту узкую маленькую прорезь, и папин друг истошно простонал, это сопровождалось дрожанием тела, не сильным, словно он подмерз на легком морозце, а на самом деле все его тело напряглось до предела.
- Вот так? – задала я вопрос, вынимая фаллос изо рта.
- Не разговаривай, интуиция сама тебе подскажет, как делать правильно! – отреагировал быстро, но говорил тянущимися словами сквозь тяжелый выдох сосед.
Я лишь угу-кнула и как послушная школьница начала изучать предоставленный в распоряжение предмет, облизала каждую венку, а сколько внимания уделила придаткам и головке. Яички помещались в рот, и я ласкала их языком, хотя волосы на мошонке доставляли малое удовольствие процессу, при этом руки обратным хватом положила на ствол и медленно его массировала вращательными движениями кистей. Сосед стоял молча, его глаза говорили об одном – меня ждал нежданчик в конце этой разразившейся аморальщины. Деликатесом или объедением назвать положенный в рот мешочек с гениталиями нельзя, но своеобразное удовольствие я все-таки получала, потом перешла к головке. Первым делом облизала венец – окантовку конца, перешла к уздечке и, скользнув по стержню, снова вернулась к мошонке, вылизала член сбоку, приблизилась к наружному отверстию мочеиспускательного канала. Ух, за душу аж пробирает, когда вспоминаю этот момент, опыта ведь у меня ноль в подобных вещах было на тот момент, а вдруг моему первому несостоявшемуся пока мужчине не понравится? Но дяде Пете это нравилось еще больше, чем мне, я понимала, что он ощущает нечто подобное, что ощущала я при лизании промежности и ласках клитора. Сосед тяжело вздохнул, ухватил резким хватом голову руками, поджал рот своим половым членом и начал судорожно подергиваться, после чего семенной канал раскрылся и оттуда полился вязкий, горячий нектар, напоминающий по консистенции сырое яйцо. Я закашлялась, начала отчаянно вырываться, чтобы освободить рот от этого червячного вида отростка, но папин друг лишь глянул с немым укором мне в глаза, тогда пришлось все сглотнуть, феерическое завершение ознаменовалось моим глотком свежего воздуха. После глотка мне пришлось лететь в туалет, чтобы выдать тошнотный фонтан белому камню, не уверенна, что это было последствием моей вчерашней гулянки, возможно, моя мнительность и брезгливость сыграли такую вот шутку с желудком.
- Очистила желудок? Приляг, отдохни! И не вздумай с подружками делиться нашими секретами, когда вечером снова отправишься на гульки!
Утром я снова лежала в постели теперь уже с трезвой головой, абсолютная нагота и раздвинутые театрально бедра открывали срам всякому, кто мог войти в комнату. Ждала дядю Колю, который мог войти со своим вставшим дугой красногвардейцем, и завладеть мною, но он лишь бросил влюбленный взгляд и пригласил меня на завтрак. Я хотела совратить его, поэтому вышла на утреннюю трапезу нагишом, но он снова обвел мою юную фигурку взглядом и не прикоснулся даже пальцем, пока я не доела вкусную снедь.
- Мы же не закончим вот так, без секса? – резко выпалила соседу. – Я хочу завершения начатому. Хочу, слышите, хочу как женщина!!!
- А ведешь как маленький ребенок, которого лишили сладкого! Я же обещал тебе, что только по наступлению совершеннолетия! – мягко отреагировал на выпад самец и погладил шершавой ладошкой мою ручку. – Попробуй сама себя удовлетворить пальчиком, тебе понравится, детка!
- Я не детка уже, достаточно взрослая девушка, и если ВЫ забыли дядя Петя, то зовут меня Виолетта!!! Можете мне сами показать, как это делается?
- Покажу, но члена моего в твоей сладенькой щелке не будет до совершеннолетия! На этом баста.
Мы снова оказались в спальне, дядя Петя положил меня на кровать, а сам клонился над устьем, в котором полноводье невидимой глазу реки грозило выходом влаги из берегов, проще говоря, из меня так и брызгал вагинальный сок, я текла как сучка, даже бедра немного увлажнились. Чтобы это не выглядело слишком вульгарно, сосед взял в руку трусики, мои маленькие, чистенькие, приготовленные для дневной носки трусы, лежавшие на стуле, и протер ими влажную щель. Сделал это в такой необычной форме, что я просто заткнула язык себе же в глотку и молчала, потому что эрогенная зона возбудилась не на шутку. Трусы папочкин друг намотал на палец, плотно обернув несколько раз, раздвинул как распоркой орган и стал по кругу протирать половые губы, давая насыщаться ткани влагой, потом ею же долго тер клитор, после чего облизал собственный палец и ввел его неглубоко вовнутрь меня. Бедра сдавили прессом его массивное предплечье, колени сошлись вместе, мой подбородок взмыл вверх, скулы стискивали зубы до тех пор, пока дядя Петя не вынул из меня палец. Это была невыносимая боль, которая заставила пошатнуться мой рассудок, меня всколыхнуло и долбануло, будто об стену моей промежностью, будто кто-то стал на прорезь острым длинным каблуком, продавливая его вглубь собственной массой.
- Жизнь – боль, Виолетта, но после нее наступает эйфория. Тело радуется, что боль отступила. Гляди, твои трусики все испачкались в крови! – сосед протянул мне нижнее белье.
- Не думала, что все будет настолько неприятно! – призналась ему честно.
- Мы натренируем твою писю до приезда родителей, а там и до дня рождения недалеко.
Я влюбилась в папиного друга как школьница в молодого учителя, как молоденькая девушка в смазливого парнишку, как…как…как дура в общем втрескалась в него, потеряла голову от нахлынувшего наваждения, захотела иметь от него кучу детей, хоть секса-то у нас с ним и не было. Друзья стали замечать, что внутри меня поселилась какая-то печаль, которую нельзя было удалить веселым, пошлым анекдотом, юмористическим приколом или спиртным, от которого на душе тоской взвывало сексуальное желание. Дядя Петя провел еще несколько раз маневры пальчиком между ног, научил сдерживаться до последнего, а потом я впервые испытала оргазм от его грубых, мужских, шахтерских рук. Назовете меня дурой и шлюхой, что ж, пусть так оно и будет, но девичьему сердцу не прикажешь! С приездом родителей сосед от меня стал отдаляться, я стала словно чужая, мне дико стало не доставать его уроков по сексу, кураторских наставлений, подсказок, да простого общения мне собственно не хватало. Пробовала звонить ему в дверь, делала попытки прорваться сквозь принятую оборону и потащиться за ним в квартиру, когда тот возвращался из магазина или прогулки, но все было тщетно. Дядя Петя ко мне охладевал со скоростью большей, чем моя любовь к нему пыталась растопить арктические льды, я со слезами сидела дома, плакала как идиотка и ждала. Ждала своего совершеннолетия, вскоре этот день настал!
Родители всегда устраивали посиделки рано утром вместе с приглашенными гостями, но это было скорее похоже на поздравления, адресованные моей матери, что она восемнадцать лет назад перенесла ужасные родовые муки и произвела на свет меня. Потом потчевали папулю, который за девять месяцев до этого состряпал свою непутевую, непорядочную, развращенную дочку, произносились тосты, пожелания в честь меня, там же завсегдатаем с раннего возраста был и дядя Петя.
- С праздничком тебя, дорогая Виолетта! – зашел мой желанный зрелый принц и внес букет красивых лилий вперемешку с розами. – Пусть все твои мечты сбываются.
- Спасибо, дорогой… - слова застряли в горле, ведь я так часто проговаривала их вслух, тренировалась, готовилась к этому дню, - …дядя Петя!
- Заикаться вдруг стала, так букет понравился???- ошарашил меня вопросом, который не позволял его скомпрометировать.
- Да, очень красивый! – бросила ему и убежала.
Распитие спиртных напитков, чаепитие с тортом вприкуску, дергания за уши и хвалебные высказывания мало радовали, хотя я натянула улыбку и старалась не встречаться взглядом с соседом, вид которого вызывал у меня течку. Когда все мужчины отправились на перекур, а женщины увлеклись просмотром фотографий, мы с дядей Петей остались наедине в моей спальне, куда я якобы пошла за очередным альбомом с детскими воспоминаниями на фотобумаге. Его знойные взгляды заставляли ноги подкашиваться, соски флюгером направились в его направлении, ноги готовились раздвинуться в позе, в которой он меня застал тогда с похмелья.
- Парней много у такой красавицы, должно быть? – спросил он, оглядываясь на приоткрытое балконное окно, где торчал пара курильщиков.
- Пока нет никого, не нашлось достойного! – попыталась его уколоть в очередной раз.
- Язычок свой шаловливый не распускай. Если будет скучно сегодня с друзьями, заходи!
Он говорил шепотом, а для моих маленьких ушек это звучало как громоподобный окрик, который раскрывал все наши тайны и секреты, мурашки от шеи побежали к соскам, оттуда разбежались по конечностям и в конечном итоге через спину добежали к теменной области головы. Я чуть не задохнулась от страха, головокружение и тошнота заставили схватиться руками за стол, в котором я копошилась как мышь, отыскивая потерянный альбом. Руки держали сборник фотографий, но я чувствовала такую тяжесть, словно подняла большой советский энциклопедический словарь.Я ждала, что он поступит как принц, ворвется ко мне и заберет к себе, а тут последовало такое скупое, бесцеремонное, сказала бы даже грубоватое приглашение прийти к нему на секс, как приглашают обычных потаскух или как приглашают на чай хороших соседей. Впрочем, меня можно было отнести как к первой, так и второй категории личностей, поэтому расстройства не последовало, я сама была вольна решать с кем, когда и как пересплю первый раз, а это лучший подарок для женщины. Я рада, что дядя Петя не овладел мною силой, не стал скрупулезно трахать в отсутствие родителей, он лишь дал мне шанс решить самой, как это будет выглядеть!
- Пришла? Заходи, желанным гостем будешь! Почему не с друзьями? – с порога устроил допрос заспанный сосед, к которому я как шпионка позвонила в дверь, залепив жвачкой дверной глазок своей квартиры.
- Выставилась им, сейчас все пьют за мое здоровье. Попросила прикрыть на пару часов, если кто будет спрашивать!
- Этого времени нам вполне хватит, даже с головой! Раздевайся!
Теперь он вел себя как манипулятор, вождь, тиран-узурпатор с захваченным народом, главнокомандующий армии, не знаю как еще кто, просто поставил себя превыше меня. Прелюдия началась с приказа, от которого у меня опустились руки, перехотелось хоть как-то вступать с ним в половую связь, зареветь, развернуться и убежать домой. Словно шлюха я сняла праздничную одежду и прошла в комнату, настроение резко изменилось: всюду горели свечи, на полу были лепестки роз, перед постелью с шёлковой простыней (более ничего на ней не было)стоял мой любовник, держа в руках милые золотые сережки и подобранный по стилю кулон.
- С Днем Рождения, милая!
- Они такие дорогие, я не смогу их взять.
- Скажешь, что друзья все вместе подарили.
Во время нашей короткой беседы дядя Петя рассматривал в тусклом свечении прикроватной лампы мое нагое тело, каждую выпуклость, холмы, впадинки, выступы, оценивающе опустил взгляд на промежность. В этот момент я смотрела на его член, он оказался в состоянии эрекции, но миловаться и нежничать времени было мало, поэтому прыжком наскочила на его орган, обхватила шею руками, а ноги скрестила за спиной. При вхождении полового члена в щель я почувствовала облегчение, глубокое эмоциональное удовлетворение, раскисла в его объятиях и отдалась на милость самца, шепнув на ухо сделать со мной несколько грязных вещей. Воспринимать полупьяный бред влюбленной красотки сосед мог двойственно, но решил продолжить вечер в выбранной им манере – как истинный ценитель женского тела. Он лег сверху на меня в миссионерскую позу, обхватил бедра и стал двигаться, при этом его лобок остро натирал мой клитор, желание стало переполнять, оно накапливалось и накапливалось внутри, перемешиваясь с напряжением. Я готовилась кончить, потому что уже знала, как это будет происходить, специально выгибалась и сужала вагинальный вход, чтобы трение стало сильным, а приток артериальной крови к половому органу мощным, пульсирующим. Я тряслась под папиным другом как грязная проститутка под своим сутенером, наслаждалась оргазмом и сопутствующей ему эйфорией, физическое успокоение наступило не сразу.
- Теперь в ротик и попытайся сдержаться, чтобы тебя снова не стошнило!
- Постараюсь!
Я стояла сбоку, нагнувшись над его куканом и дорабатывая ртом, а любовник ввел мне два пальца по крайние фаланги в промежность, а потом резко потянул вниз, чуть его крайнюю плоть не постигло обрезание от моих клацнувших зубов. Через время его устье уретры стало сжиматься, как мой анус во время экстаза, потом почувствовался мощный удар, знакомый неприятный вкус лег на язык, но сглотнуть было моим святым долгом. В этот момент меня накрыло: я глотала и почувствовала повторный всплеск эйфории, и чуть не захлебнулась спермой, не зная – сплевывать ее или вопить от сладострастия с набитым ртом, решила поднять подбородок, чтобы семенная жидкость скорее прошла в желудок. Влага и воздух разминулись в узкой трахее, носоглотка и дядя Петя получили желаемое, а я легла с ним рядом и прикрыла глаза, жутко не хотелось идти домой, хотелось повторить занятие любовью с опытным мужчиной, но час был поздний, и я не желала, чтобы родители переживали за меня. О том, как складывались наши дальнейшие отношения: нашла себе молоденького мальчика, рассказала, что до него был лишь один неумелый молодой человек, соврала по полной программе, в общем. Теперь видимся редко с моим горячо любимым соседушкой-душкой, но когда встречаемся, всегда приветливо целуем друг друга в щеку, он не забывает меня поздравлять. Я же до сих пор питаю к нему нежные чувства, не знаю, возможно, когда-нибудь мы повторим тот прекрасный вечер снова, но только я теперь уже стала взрослой, опытной женщиной, которая иначе относится к сексу, чем та неопытная, скованная малышка.
