— Ты сегодня что-то дольше обычного, Лен. Все хорошо?
— А?
— Поздно вернулась, говорю. Что-то случилось на работе?
— А, нет, все… все хорошо…
Приняв ванну и вернувшись в комнату, я села на край кровати. Дима лежал рядом, смотря телевизор и параллельно задавая мне вопросы. Мне было стыдно смотреть на него, смотреть ему в глаза после того, что случилось между мной и главврачом, между мной и Джорджем. Я чувствовала на себе огромную вину, чувствовала, что предала его, предала его доверие ко мне.
«Я плохая жена… я… я стала плохой женой. Раньше я никогда не думала о том, что такое случиться хоть когда-нибудь, но теперь… теперь я не знаю, что мне делать… То, что я сделала вчера с Джорджем, что я сделала сегодня с Джорджем и с Анатолией Сергеевичем… это ведь… это так низко… Я изменила своему мужу, изменила ему дважды… Да, второй раз был вынужденным, во второй раз я ничего не могла поделать, но вчера… вчера я сама сделала все то, что я сделала… У меня был выбор, я могла отказаться, но я…»
— Кстати, я подумал над тем, что мы обсуждали вчера. Прости, я… я, наверное, был неправ. То есть, я был неправ, говоря тебе все это. Я понимаю, что ты… что тебе нужно… что ты хочешь чувствовать себя удовлетворенной, хочешь чувствовать наслаждение… Как твой муж, я должен дарить его тебе, даже если мне не хочется… Я подумал над возможными решениями, и… думаю, есть пару вариантов. Я подумал над тем, что я мог бы принимать какие-нибудь лекарства для того, чтобы чувствовать себя более возбужденным, чтобы мне больше хотелось заниматься с тобой любовью. Второй вариант, над которым я подумал, это какие-нибудь секс-игрушки. Мы могли бы купить что-то особое для тебя, и я мог бы ласкать тебя, когда тебе это нужно.
— Дима, ты…
— Прости, я знаю, что это все немного резко, но… я был не прав вчера и хочу, чтобы ты не думала, что я не забочусь о твоем счастье, не забочусь о твоих нуждах и желаниях.
— Я не думала об этом, Дима. Я…
— Ты можешь выбрать сама тот вариант, который тебе больше по душе. Для меня оба будут приемлемыми. Главное, чтобы в конечном итоге ты чувствовала себя полноценной женщиной, чтобы ты чувствовала себя счастливой.
— Дима, тебе не обязательно…
— Нет, обязательно… Я думаю, что это моя прямая обязанность – делать тебя счастливой. Разве нет?
— Да, но…
— В общем, подумай, хорошо? Завтра… завтра днем меня не будет, я пойду на собеседование. У тебя будет время, чтобы выбрать то, что тебе хочется.
— Собеседование?
— Ага. Я, кажется, нашел место, где я смогу работать. Наконец-то…
— О, это так здорово…
Остаток вечера мы провели за обыкновенной беседой, после чего легли спать. Проснувшись на следующее утро, я первым делом приготовила завтрак и одежду для Димы, после чего начала заниматься остальными делами по дому. В выходные от работы я всегда любила приводить все в порядок, наводить чистоту и уют.
— Ну, я пошел, милая. Пожелай мне удачи.
— Удачи, дорогой. Уверена, что тебя возьмут сразу же, как только ты закончишь рассказывать о себе и своем опыте.
— Хе-хе. Надеюсь, что все будет именно так. Ну, до вечера.
— Да, до вечера.
Дима ушел, оставив меня одну на кухне. Через полчаса проснулся Павел и пришел завтракать, тем самым составив мне компанию.
— А где отец?
— Ушел на собеседование.
— О, правда? Он все-таки нашел для себя место?
— Да, вроде как. Надеюсь, что все пройдет хорошо и его примут. Он заслуживает этого…
— Да, точно, — ответил Павел, растягивая слова.
Краем глаза я заметила, что его взгляд направлен на меня. Он смотрел на мои ножки, сидя позади. В этот день на мне были домашние обтягивающие леггинсы и маечка. Я часто надевала подобную одежду дома, когда можно было быть собой, не наряжаясь особо ни для кого.
— У тебя очень стройные ноги, мам.
— Эм… Спасибо, сынок. Мне очень приятно…
«Какой-то он немного странный сегодня… Мне это не очень нравится…»
Я продолжила заниматься делами на кухне, иногда поглядывая на Павла, который почти не сводил с меня глаз. Мне было не совсем комфортно чувствовать это, но я старалась не подавать виду.
— Ты уже закончил?
— Ага, закончил.
— Тогда, может быть… Ох, Паша, ты…
Подойдя поближе к столу, за которым завтракал мой приемный сын, я заметила, что его рука как-то странно двигается под столом. Мне не потребовалось много времени, чтобы догадаться, что именно он делал в этот момент.
— Паша, ты… ты…
— Прости, мам, ты такая… такая сексуальная… Я ведь говорил, что… когда я вижу тебя, я чувствую такое возбуждение… Отца нет дома, и я подумал, что я мог бы… Ты ведь не против?
— Я не уверена, что это… что это правильно, Паша… Я не уверена, что тебе… Черт!
— Мам, я не могу контролировать это, когда ты рядом… Я… я просто так сильно… сильно возбуждаюсь… А эти леггинсы, они так сексуально обтягивают твои ноги и твою попу… Прости, я…
— Паш, я… я не знаю, что я должна сказать… Ты уже большой и сам понимаешь, что ты… Подумай, что бы сказал отец, если бы увидел это? Я ведь… я ведь старше тебя, я твоя мать, пусть и приемная, и ты… Я не знаю… Это так неправильно, сынок… Я не хочу кричать на тебя и ругать тебя за это, потому что ты уже взрослый и… и сам должен все понимать. Поэтому, я просто прошу тебя… прошу тебя понять, что так нельзя делать, что, даже если я… возбуждаю тебя, это не значит, что тебе следует… следует заниматься такими вещами, особенно в моем присутствии, в открытую… Тебе следует делать это… делать это в своей комнате, чтобы никто не видел, а не вот так…
— Ты ведь все равно видела, как я занимаюсь этим, мам. Мне незачем скрывать от тебя то, что ты итак знаешь. К тому же, когда ты рядом и я могу смотреть на тебя, у меня… у меня получается гораздо быстрее кончить…
— Паш, ты…
— Это не займет много времени, мам. Просто делай то, что ты делала, а я… я быстро закончу и все.
— Я так не могу, сынок… Это неправильно…
— Или, ты можешь помочь мне сделать это быстрее, и тогда я просто уйду в свою комнату.
— Нет, я не могу помочь тебе. Это будет… Нет. То, что произошло тогда в комнате – это было ошибкой, ошибкой, понимаешь? Я не… не думала, что все зайдет так далеко… Ты не должен думать, что после того раза что-то изменилось в нашем с тобой общении. Мы… все должно быть также, как было всегда, как было до того дня.
— Я не могу… не смогу так, мам… После того вечера во мне все изменилось, и я… Я ведь видел тебя… видел тебя обнаженную, видел все части твоего тела… Я чуть было… чуть было не ввел свой…
— Так, сынок… Давай просто прекратим это все, хорошо? Я не хочу, чтобы это продолжалось, не хочу, чтобы мы с тобой говорили о таких вещах. И если ты не хочешь уходить, то я сама уйду в комнату и дождусь, пока ты не оставишь меня одну.
— Мам, пойми, я… я не могу изменить себя… Это… это такие сильные ощущения, что я…
— Хорошо, тогда я сама уйду, — я развернулась и пошла в сторону коридора.
«И что мне теперь делать со всем этим? Как я теперь смогу… смогу заставить его быть прежним Павлом, а не тем… не тем, кем он стал? Как я смогу вернуть ему прежнее уважение к себе после всего, что я позволила ему в тот вечер?»
— Мам, подожди…
Я услышала, как он встал со своего места. Признаюсь, в одно мгновение мне захотелось побежать, так как я догадывалась, что он пойдет за мной следом. Мне хотелось побежать и закрыться в своей комнате, но… это ведь был не выход.
— Мам!..
— Да, что такое?
— Я… я должен сказать это тебе… я знаю, что ты… что ты это итак уже знаешь, что ты считаешь это неправильным, но… но я хочу тебя, мам… я хотел тебя тогда, когда ты была в моей комнате вечером, и я хочу тебя сейчас…
— Паша, — мой взгляд скользнул вниз, на член сына, который он даже не стал прятать в свои шорты. — Паша, ты… ты совершаешь ошибку… очень плохую ошибку…
— Я знаю, мам, я знаю… но я не могу… не могу остановиться…
— Паша, — заметив, что сын начинает приближаться ко мне еще ближе, — Паша, тебе… тебе нужно…
— Мам… Я хочу тебя… хочу тебя так сильно…
— Паша, ты меня пугаешь… Не… не подходи ко мне ближе…
Я вновь взглянула на член сына. Он был таким… таким большим… таким возбужденным. Я была уверена, что в эту самую секунду он просто разрывался от похоти, что он был невероятно твердым и горячим.
— Паша… прошу тебя, остановись… ты…
— Нет, мам…
Когда руки сына коснулись моей талии, я вздрогнула и отошла назад.
— Паша, перестань! Что… что это такое? Я ведь сказала, что я…
— Прости, мам, — сказав это, Павел резко приблизился ко мне и схватил меня обеими руками за бедра, стараясь прижать к себе.
