Мы легли с Лерой в кровать. Обняв свою жену, я задумался обо всем, что было сказано. Я переживал из-за того, что мистер Джонсон домогается ее, я переживал, что что-то может случиться, пока меня нет рядом, что он может захотеть взять Леру силой, и все такое. Но, как и моя жена, я не любил отступать от того, за что уже взялся.

Я пролежала на кровати сына около часа, прежде чем ко мне вернулись силы и я решила встать и пойти приводить себя в порядок. Все это время Павел лежал со мной рядом, иногда поглаживая мое бедро, иногда просто приобнимая меня. Признаться, я никогда не думала, что в объятиях сына смогу чувствовать себя такой… такой счастливой. Я по правде была счастливой, счастливой и удовлетворенной, по настоящему удовлетворенной. Мне было хорошо, я ни о чем не думала, я просто наслаждалась этими минутами после такого изматывающего, но чертовски приятного секса.

«В последнее время… Черт, даже думать об этом неприятно и противно. Я бы хотела, чтобы этот озабоченный перестал делать все то, что он делает, но… вряд ли есть хоть какой-то способ добиться этого. Рассказать его родителям? Они скажут, что я жалуюсь и лезу не в свое дело, что это все… что это все вполне нормально, и что я должна делать только то, за что мне платят, не отвлекаясь на всякие… на все остальное. Да и если я скажу им об этом, какими глазами они на меня посмотрят? Я, взрослая женщина, жалуюсь на то, что их сын втайне ото всех дрочит на меня… Это же бред! К тому же, если бы у нас дома кто-то убирался и пожаловался на моего Сережу, на то, что он мастурбировал в своей комнате, я бы… я бы просто уволила этого человека. Да, мне было бы стыдно это слышать, но, он ведь был в своей комнате, верно? В комнате он может делать все, что ему хочется…»

— Ну Диииим… — моя рука потянулась к члену мужа, который мне поскорее хотелось ощутить внутри себя. — Я так хочу этого… В последнее время, я стала хотеть этого гораздо чаще, чем раньше… Ты ведь не станешь заставлять свою жену испытывать возбуждение и неудовлетворенность, верно? Это твоя обязанность, как мужа, делать меня счастливой… Ты ведь не забыл об этом?

Я поднялась со своего места и направилась в палатку, которая была отведена только лишь для меня одной. Оказавшись внутри, я на несколько минут присела в раздумьях о том, что случилось, правильно ли я поступила, и были ли у меня другие варианты, как избежать назревающего конфликта. Придя к выводу, что ничего лучше, чем просто уйти, я сделать не могла, я, успокоившись, легла на более мягкую часть, куда я до этого постелила полотенце и часть взятой с собой одежды, и решила поспать до утра.

Я перестала дышать совсем, когда кончики пальчиков папы достигли моей промежности и прикоснулись к ней через ткань трусиков. Я почувствовала себя добычей, которую хищник загнал в угол, и у которой больше нет путей к отступлению. Папа продолжал что-то говорить, но я уже почти не понимала его слов, не говоря уже о смысле им сказанного.

Блузка Риты немного задралась кверху, оголив плоский животик. Воспользовавшись моментом, я наклонился над ним и стал целовать нежную кожу, чувствуя аромат Ритиного тела. — Ммммм… - сладко застонав, Рита выгнулась в спинке, слегка приподнявшись над кроватью.

Я посмотрел на часы: 18.37 до столкновения осталось чуть больше двух часов, можно больше не спешить. Впрочем, стоило ли вообще куда-то торопиться, если большинство экспертов утверждает, что нет никакой разницы, где встретить прибытие астероида, сила удара будет такая, что ни одно убежище все равно не спасёт.

На мне очень мало одежды: халат да тапочки, которые я сбрасываю буквально одним движением. Моя богиня обнажается не спеша: расстёгивает блузку, стягивает юбку, снимает бельё, всё это эротично изгибаясь и глядя мне в глаза голодным, вожделеющим взглядом. В горячей ванной нам тесно, но это лишь толкает нас на встречу друг другу и заставляет переплетаться телами. Поначалу мы ловим чувственное наслаждение от простой близости наших сплетённых тел, от близкого дыхания в ухо друг другу. Это так замечательно, наслаждаться близостью с любовницей которую знаешь так хорошо, что часто теряешь тонкую грань, где начинается ты и кончается я