Эту историю мне рассказала моя подруга и не верить правдивости ее повествования у меня нет никаких причин. Сама она услышала ее от своей тетки, главной героини произошедшего, особы весьма эксцентричной и боевитой, которая никогда не могла долго усидеть на одном месте, и за свою жизнь повидала столько, что хватило бы на целый приключенческий роман.
Возможно, кому-то может показаться странным, что родная тетя делится с племянницей такими подробностями своей биографии, но скажу сразу, что она была дама без комплексов, и главным ее желанием и целью рассказа было, как следует подготовить к передрягам жизни свою любимую племяшку и, показать ей, что не все на этом свете выглядит именно так, как может показаться на первый взгляд. Итак, приступим.
Сама история произошла достаточно давно, в семидесятых-восьмидесятых годов уже прошедшего, двадцатого века. В то время на шестой части суши безраздельно господствовал незыблемый Советский Союз, и его правителям пришла в голову очередная эпохальная идея: построить гигантскую железную дорогу, почти через всю страну – Байкало-Амурскую магистраль, которую, для пущей благозвучности окрестили просто – БАМ.
По всей стране стали созывать на эту, комсомольскую стройку молодых, и не очень людей, чтобы с помощью их, практически дармовой, силы построить проект века.
Много кто откликнулся на призыв партии и правительства: кто-то погнался за «длинным» рублем, кто-то просто бежал от серости и безысходности будничного существования, а кто-то прельстился романтикой передовой стройки.
В общем, в те места со всего Союза съехались толпы парней и девушек, готовые приложить свои силы в этом направлении.
Порвав со вторым своим мужем, который застукал ее с очередным любовником, кавказцем с рынка, торговавшим мандаринами зимой и цветами летом, тетя моей знакомой, назовем ее Татьяна, решила променять благоустроенную московскую жизнь на временные трудности в глухом лесу.
Она, как одна из многих, попросту пыталась сбежать от самой себя, куда угодно, и подвернувшаяся возможность пришлась как нельзя кстати.
Чем она там будет заниматься, где жить – она вообще не представляла, но раз государство позвало – значит, что-то будет, решила она и завербовалась на стройку. Сама она, по профессии биолог, но неплохо разбиралась в бухгалтерии, надеясь, что с такими данными она там не пропадет.
Ей еще очень повезло: в числе первых ее отправили в Комсомольск-на-Амуре не на перекладных, как было позже, а за счет государства на самолете, так что она сумела избежать проблем уже на самом первом этапе.
Но вот когда они, попрощавшись с холодной гостиницей Комсомольска, отправились на место их постоянной работы, тут и начались проблемы.
Как оказалось, лагерем первопроходцев, то место, куда они прибыли, можно было назвать весьма условно: несколько больших, продуваемых землянок, пара палаток, палатка-столовая, да небольшой деревянный домик, где гнездилась администрация и ночевали сами начальники.
Стройматериалы завозили нерегулярно, проблемы с топливом были непрекращающимися, вырубка леса двигалась медленно – короче, работали мало, трудно, но остающееся время просто было нечем заняться.
А надо сказать, что там оказались не только благообразные комсомольцы передовики, но и весьма скользкие элементы: спекулянты, барыги, рассчитывающие поживиться в мутной воде огромного строительства, а кроме них, масса уголовного элемента, зачастую скрывающаяся от розыска.
И, буквально, через каких-то пару недель, их стройотряд начал жить по совершенно несоветским законам. С виду все было как обычно, как везде, но управляли, в реальности лагерем уже иные люди.
Жить стало совсем невыносимо, а уехать тоже не получалось - попросту было не на чем.
Не желая мириться с холодной, вечно мокрой землянкой, наша Танечка стала думать, как же ей выкручиваться дальше.
Определили ее, сразу по приезду, не смотря на высшее образование, простой посудомойкой в столовке, и в соответствии с должностью дали крышу над головой – землянку.
Она же хотела, перебраться поближе к начальству и теплу, то есть в единственный имеющийся более-менее нормальный дом.
Что для этого было нужно, она прекрасно понимала, и твердо решила не останавливаться ни перед чем. Чтобы покинуть унизительную должность на кухне, она с особым рвением отсосала через два дня начальнику снабжения, а так же дала его заму, прямо в землянке, пока ее соседки спали. За что ее повысили до уборщицы в здании администрации.
Здесь уже было гораздо проще, но все равно, сое место под солнцем она не отвоевала, продолжая ночевать во все той же землянке.
Но она была наблюдательным человеком, и быстро сумела разобраться, кто на самом деле управляет здесь всеми делами, корректируя в нужном направлении работу начальника их лагеря, какого-то там секретаря.
Таким человеком оказался бывший зек, явившийся сюда, одним из первых и, потом притащивший за собой, целую свору таких же, как и он.
Женщина она была красивая, с выдающимся бюстом, и на фоне немногочисленных представительниц женского пола смотрелась весьма эффектно, в немалой степени из-за того, что не преминула захватить с собой из Москвы объемную косметичку.
Она знала себе цену и умела поставить себя, осадить зарвавшегося мужика в любой момент. Поэтому ее до сих пор и не трогали, хотя многих совсем молодых комсомолочек местные бандюганы уже разобрали по палаткам, сделав своими временными женами: кого по испуганному согласию, а кого насильно. Она и сама была один раз свидетелем, как трое бывших зеков, оттащив в просеку совсем юную девчонку, студентку из Питера, насиловали ее по очереди, но вмешаться не могла: саму бы «подняли на перо».
Вот и стояла перед ней сейчас задача – окрутить главного смотрящего, чтобы под его покровительством пробиться наверх.
Как это сделать она пока не знала, но помог случай.
Этот пахан, Юрий Сергеевич, обитал в небольшой комнатке, на втором этаже, сразу около лестницы. В ее обязанности входила и уборка его «номера». Действовать она решила напролом.
Как-то раз, она специально затянула с уборкой основных помещений, и заявилась к нему только под вечер.
Конечно, он был недоволен, что ему досаждает своим присутствием поломойка, но она стала извиняться, и елейным голоском стала обещать, что сможет, как угодно загладить свою вину.
- Да ладно, что я там у тебя не видел! Поперек у тебя там, что ли?! – хмуро отозвался уставший за день зек.
- Поперек - не поперек, но сделаю так, что долго не забудете! – Татьяна была готова на все.
Не дожидаясь ответа угрюмого грязного мужика, она поставила ведро и, подойдя к сидящему Юрию Сергеевичу, опустилась на колени, провела рукой по ширинке его штанов. Видя, что он не отталкивает ее, она умело справилась с пуговицами и приспустив трусы достала его член.
- Москвичка, да? – спросил пахан.
- Да, из Москвы, - тихо проворковала Таня, глядя на набухающий в ее руках член.
- Ну, вот и покажи, как там, в Москве, бабы ублажают: может, есть какие штучки, каких я не пробовал!
Больше просить Танечку нужды не было. Она широко открыла свой ротик и заглотила немытый член полностью. Ей было немного противно, но она понимала, что от этого зависит многое. Давно она так не старалась, с тех пор, как отсасывал профессору, в лаборатории, ради того, чтобы он изменил ей распределение, и не отсылал из родной Москвы в Рязань. Декану тогда понравилось, ион оставил ее на кафедре, за что она его еще не раз радовала подобными «пустяками».
Но зек был мужиком помощнее, с ним пришлось труднее, хотя ее талант, отполированный постоянными упражнениями ее не подвел. Вот только он – не профессор, он захотел больше, но и она была к этому готова.
Он заломил ее раком, задрав на спину юбку, а когда он это сделал, его обдало запахом дорогих духов, чего абсолютно не бывало у местных молодух. Почувствовав дичайшее возбуждение, он сорвал с нее трусики и стал трахать.
А вот сейчас Таня ощутила себя, реально, в роли куклы, которую насаживают на кол. Член у него был очень толстый, да еще изукрашенный различными зековскими штуками: чего стоили одни только шарики, которые у него были загнаны в головку.
Таких ощущений от секса она еще никогда не испытывала, настолько это было классно и больно одновременно, и она закричала, закричала во весь голос.
Юрий Сергеевич не стал затыкать ей рот, ему было на все наплевать, он сам кайфовал от такой заводной и горячей девушки, которая, не ломавшись, дала ему.
Женщины у него давненько не было, поэтому кончать он стал быстро, а Танюша, помня о том, что здесь просто невозможно предохраняться, не обращая внимания на хватку мужчины, сумела соскользнуть в его хера и, припав ротиком к пульсирующему концу приняла в рот все, до капли.
- А я уж подумал, все, сбежать хочешь, - простонал, отдышавшись главарь, - а ты просто бережешься.
- А что еще делать – рожать? – отозвалась, проглотив его сперму, Татьяна.
- Молодец, будешь при мне – всем это скажи, - будешь бухгалтерией заниматься. Ты ведь можешь, я точно знаю. Только так, как я скажу. А жить будешь у меня, вот только в комнату побольше перебраться надо – выселю начальника партии.
Так она и осталась при местном пахане.
И они действительно заняли большую комнату, переселив в бывшую, Юрия Сергеевича, начальника изыскательской партии.
Трахал ее новый гражданский муж каждый день, а иногда и по нескольку раз. Он хоть и был уже в солидном возрасте, но мужской силы в нем было предостаточно, хватило бы и на двух.
В этом Татьяна сама убедилась, когда спасла от группового изнасилования одну молодую комсомолку, совсем недавно приехавшую в их разросшийся лагерь. Четверо рабочих хотели взять ее в гараже, но Таня, увидев такое, позвала своего любовника и отбила девчонку, предложив Юрию взять ее к себе, и с этого момента, он, большой любитель молоденьких, получал вдвое больше удовольствия от жизни. Тем более, что благодарная девушка готова была обслужить его в любой момент.
Как уже говорилось, лагерь разросся, снабжение улучшилось, людей стало больше. Пахан отстроил для себя отдельный деревянный дом, куда и переехал вместе со своими наложницами.
Был интересный случай, когда из главка приехал проверять, все ли здесь нормально, целая комиссия весьма высокопоставленных чиновников.
К тому времени, Юрий Сергеевич уже официально прибрал всю власть к своим рукам в поселке, сменив на этом посту, так неожиданно погибшего на охоте бывшего начальника.
Так вот от этой комиссии, зависело многое, в том числе и существование их, как отдельной партии. На карту поставлено было очень многое.
Чтобы ублажить дорогих гостей сделали все, но вот с «девочками» была беда: подавляющее большинство местных были откровенные уродины.
Вот и пришлось главному пожертвовать свой резерв: обеих походно-полевых жен.
Таня с Мариной, так звали ту, вторую, которую она спасла от изнасилования, два дня не выходили из сауны, где их пользовали как угодно семеро толстых министров и их замов.
Девушек трахали сразу по трое, одновременно сношая по два члена в одну киску и в попу, заставляли устраивать перед ними лесбийские игры, а под конец, уставшие и вымотанные, они усадили их под большой стол и заставили делать всем минет, по очереди, пока они опохмелялись пивом после вчерашнего.
Почти неделю после этого, говорила Таня, я не могла свести ноги вместе, хорошо, что Юрий Сергеевич потерпел. Правда, потом, отыгрался…
Вот так она и провела четыре долгих года на БАМе, комсомольской стройке, где работала, в первую очередь, тем, чем ее наградила природа, своим передком.
Как они ни крутили с бухгалтерскими отчетами, Юрия Сергеевича все равно взяли за задницу (а может и, скорее всего, дорогу кому перешел). Его опять отправили на зону, но он, благодарный своей Танечке за ее верность, предупредил ее и сделал так, что она смогла скрыться, не оставив следов.
Она опять вернулась в Москву, где устроилась весьма неплохо, сменив еще двух мужей и бесчисленное количество любовников, о которых с удовольствием рассказывала своей племяннице.
