- Товарищ генерал-полковник, призывник Емельяненко по вашему приказу прибыл – отчеканил молодой человек спортивного телосложения в тельняшке бело-синего цвета, голубом берете и штанах защитного оттенка.
- Заходи Иван, есть разговор! – поднялся с места усатый, приземистый мужичок в военной форме.
Его грузное телосложение, красные пятна на щеках и неприятный запах перегара говорили об одном – он изрядно накатил с утра, как это делали все главнокомандующие в российской армии. Раз вызвали рядового к такой важной персоне на ковер, значит, дело не терпит отлагательств, естественно оно сулит серьезное задание с последующим повышением в звании, а молодому человеку, у которого все мужчины в семье служивые, это как бинт на кровоточащую рану.
- Я тебя вызвал вот по какому делу, солдат, - обратился весьма высокомерно старший по званию, - при наборе в наши элитные разведывательные войска, являющиеся гордостью армии Российской Федерации, ты проявил не дюжие способности. В частности: великолепное владение несколькими языками – английским, испанским, немецким и французским, отменную физическую подготовку, что заметно по твоей горе выпирающих из-под одежды мышц, сноровку и смекалку в нестандартных ситуациях. Кроме того, тебя обучили проходить проверку на полиграфе, и твоя идеально уравновешенная психика не дала сбоя при проверке на вшивость, которую устроили в первый день подготовки. Браво, это впечатляет!
- Спасибо, генерал-полковник, служу России – снова отчеканил солдафон и лязгнул каблуками сапогов, отдавая честь.
- Вольно! Есть возможность перескочить через несколько кругов ада и преждевременно получить звание старшего лейтенанта. Это не предложение, ты уже получил данное звание и теперь тебе предстоит сослужить доблестно на благо родины, выполнив одно очень деликатное дело. Ты отправляешься в США в качестве шпиона, мы потянули за все имеющиеся ниточки, чтобы тебя запихнуть в самое пекло – элитный американский батальон по проведению специальных операций в России. Провалишься, или они или мы тебя расстреляем, так что из кожи вон лезь, но чтобы информацию раздобыл. В случае чего и семье твоей будет худо, это так, к размышлению на сон грядущий!
- Есть.
- У этих супостатов есть секретное оружие, позволяющее допрашивать военнопленных без малейшей ошибки выдающих военную тайну, выведай, что за диковинка у них появилась. А как вернешься, из старлея тебя подполковником сразу сделаем! Ставки высоки, будь добр, сынок, не подкачай!
Через сутки Ивана Емельяненко, огромного качка с медвежьей силой в руках на засекреченном сверхзвуковом самолете перебросили на Кубу, оттуда он попал в США на призывной пункт, где его ждали «свои люди». Но вместо переброски в супер-засекреченный штаб, его под именем Джимми Блу перебрасывают в войска, где служат исключительно представители нетрадиционной сексуальной ориентации, бедный паренек даже не догадывается, что он будет винтиком в огромном механизме по перемалыванию мужской чести, его ждет настоящий ад уже с первого дня. Джимми зашел в кабинет к главнокомандующему войск США и прикрыл за собой дверь, он по инструкции отдал честь и представился стройному, гладковыбритому, благоухающему военачальнику.
- Солдат, мне плевать на твое имя и фамилию, равно как и на твои религиозные взгляды. Здесь я БОГ! – с презрением в голосе сказал омерзительный до глубины души тип. – Мои приказы ты выполняешь в точности и не смей отступать хоть на йоту от указаний, иначе отправишься в дисциплинарный батальон, это в лучшем случае, а в худшем тебя расстреляют прямо в коридоре около моей двери! Я ясно выразился?
- Предельно! Сэр!
- Тогда стать на колени и открыть рот! Вопросов не задавать. Пикнешь, вылетишь отсюда в два счета, за дверью стоят мои люди, так что тебе несдобровать даже с той грудой мускулов, что у тебя есть.
ДжммиБлу стал на колени, он привык никогда и не перед кем не склоняться, но его поставили в слишком узкие рамки, где главным вопросом становилось не продвижение по плану или легкое существование, выживание – это единственная цель. «Буду выполнять, иначе и меня под откос пустят и родных превратят в коврики для вытирания ног. А ведь если бы не был таким упертым, как баран, все было бы банально просто – отслужил, демобилизовался, устроился бы на работу. Нужно мне было это чертово звание, спрашивается?!?!». Парень стоял на коленках, его рот открыт был так широко, что через горло можно было заглянуть в желудок, старший по званию медленно расстегивал пуговицы на мотне и поглаживал своей гладкой девичьей ручкой щеку русского воина, которая уже завтра превратится в наждачную бумагу из-за щетины. Его член был размером с авианосец, так же задран был конец в виде пурпурно-алой обжигающе-горячей и неистово пульсирующей головки, гениталии напоминали две боксерских пневматических груши, такие провисшие и выбритые, будто вместо военной подготовки он занимался эпиляцией члена. Кукан стремительно вошел в рот, слабо поранив верхнее нёбо младшего по званию, солдат ревел во время орального унижения и продолжал стоять с открытым ртом так аккуратно, чтобы не коснуться губами мужского член, к сожалению, языку этой участи не удалось избежать.
- Джимми, знаешь, а у тебя глубокая глотка, я бы мог тебя устроить своим писарем! – сказал, улыбаясь, гомосексуалист, поглаживая рукой короткостриженые волосы на затылке своего подчиненного. – Ну, что смотришь так удивленно, милый, словно впервые мужской член сосешь? Раз сам признался, что ты гей, будь добр, работай достойного ртом и не прикидывайся девственником. Такому крепышу это не идет!
- Угу! – лишь ответил Джимми невнятными горловыми звуками.
Он начал подавать шею вперед, сквозь боль, насколько позволял его болевой порог, хватал разгоряченную солдатскую плоть едва ли не всем ртом, но и носом, который после глубокого продвижения начал касаться гладкого мужского лобка. Его рука легла на мошонку и от ненависти к супостату русский герой хотел сдавить гениталии противника с такой силой, чтобы желток из этих яичек брызнул через его уши, но страх перед наказанием всего семейства снова возобладал разумом.
- Умело строчишь, Блу, много пенисов обработал до прихода в войска? Вижу по глазам, бесконечное множество членов обсосал, проказник, еще хотелось бы твое очко на прочность проверить, да времени у меня нет, так что держи подарок и не забывай глотать!
Джим ощутил, как в горлянку начало просачиваться что-то липкое и горячее, оно имело горьковатый привкус и пахло просто омерзительно как для мужика, но нехватка кислорода и прямой приказ начальника подвигнул его на съедание семенной жидкости. Член не успел основательно приостановить пульсацию и встряску с семяизвержением, а извращенец уже начал его вытаскивать изо рта, последняя самая слабая струя семени угодила прямиком на губы русского солдата. Большой кадык вздрогнул, сигнализируя о поглощении белого сиропа в полном объеме, рука тыльной стороной отерла остатки унизительно попавшего туда экстракта, в глазах Джимми кипела ненависть вперемежку с серной кислотой и тринитротолуолом, которым он мечтал разнести здесь все к чертям собачьим. Его демонически сузившиеся зрачки сверлили насквозь чувака, осмелившегося спустить ему в рот, эта гребаная Америка уже успела вызвать больше негатива в первый день, чем вся жизнь в матушке России с ее дырявыми дорогами, пьяницами и коррупцией во всех кругах власти.
- Молодец какой, мой член не каждый солдат до конца себе в глотку пихает. Будешь каждую пятницу сюда приходить и мне отсасывать, а я тебе за это увольнительные буду давать и еще кое какие поблажки. А теперь кругом марш, тебя еще прапорщик заждался, с ним познакомиться нужно!
- Есть сэр, разрешите идти? – сквозь гнев спросил опущенец.
- Дергай, мне еще отчитаться нужно, кто, сколько ногтей сломал во время марш-броска, у кого месячные из солдатиков начались поутру! – пошутил глуповато начальник штаба гомосексуальных войск США.
Встреча с прапорщиком происходила в подсобном помещении, чудаковатый седовласый старик сразу поторопился объяснить, что от его благосклонности зависит многое – выдача формы, возможность дополнительных перекуров, внеплановые работы. Этот человек очень напоминал русского – такой же любитель спиртного, только вместо привычной водки или спирта он глушил с горлышка бутылки желтый виски, его перегар напоминал погибших много дней назад в мышеловке грызунов, которых вынесли на солнце в назидание их собратьям. Отвратительный запах был не конечной точкой кипения, рядом стояла акустическая гитара, на каких в России парни играют задушевные песни со смыслом в тексте.
- Открывай рот, членосос! – приказал старый крендель, быстро снимая свои штаны. – Вот тебе старый член, как хочешь, но приводи его в состояние боевой готовности! Он осечек столько давал в последнее время…
- Сэр, я и вам должен сосать член? - удивился перепуганный амбал, который представил себе вместо боевой подготовки в армии ежедневное лобызание эрегированных пенисов.
- Давай не стесняйся, начальник штаба Хендрикс меня предупредил, какой ты умелец! На кону твоя репутация – либо сортир драить своей зубной щеткойотправишься, где тебя непременно трахнет дневальный, либо мне поршень шлифуешь!
Во время попытки орального подъема мертвеца губами старик придумал незатейливое время препровождение – игру на гитаре, он пел какую-то американскую муть хриплым голосом до тех пор, пока эрекция не начала давать проблески надежды на мощнейшую эякуляцию, тогда он как тенор затянул одно слово во весь протяжный выдох из легких. Его горячая головка быстро проходила в защеканское пространство и выходила из окружения алых губ членососа, которые каждый раз причмокивали, когда елдак покидал свой аванпост. При подходе спермы к перешейку между стволом и залупой дед вздрогнул как подросток, ухватился за уши Джима и стал так резво наяривать своим пульсирующим инструментом, что уже перестал замечать, куда тыкает. А тыкал она за обе щеки, опробовал глотку, скользнул несколько раз по языку и наконец, пустил нектар отцовской любви солдатику на его белоснежные зубы. Прапорщик еще больше обрадовался, когда увидел нервозную улыбку на лице Джима и его хлынувшие из глаз слезы:
- Отставить слезы, солдат! – ласково сказал старик. – Я тоже рад, что ты у меня такой услужливый. Хендрикс был прав, ты просто феномен в сосательном искусстве!
- Спасибо, сэр! – ответил как истинная проститутка американизировавшийся россиянин.
- Завтра всех новичков ждет испытание на прочность! Каждый покажет, сколь глубока его задняя дырка. Вот тебе вазелина банка, ночью задний проход разработаешь пальцами. А если не будешь глупцом, то выстрогаешь из дерева массивный член, и поработаешь им в заднице. Смотр состоится поздним вечером, проверка старослужащих – это возможность себя проявить с лучшей стороны и возможность пойти на бал со своим избранником под ручку.
«Долбанные американцы, одна заднепроходная ебля на уме, я и так встрял по самые помидоры, так теперь еще самого себя в очко тыкать? А что я могу, последую совету старика, он мудр и не лукавит» - подумал Джимми, направляясь в столярную мастерскую, где уже пара десятков солдат что-то отчаянно вырезали из деревянных заготовок. Он ревел как девчонка и продолжал обрабатывать изготовленный по собственному образу и подобию искусственный член для ночной забавы, слезы капали на опилки и образовывали загустевшую смесь, которая своим цветом очень напоминала о сперме, которой он сегодня вдоволь наглотался. «Будь проклят тот жирный генерал-полковник, который сюда меня направил, если выберусь живым, трахну его в пасть также бескомпромиссно, как это сделали сегодня дважды со мной, а если в анальном проходе лишусь девственности, то затрахаю до тех пор, пока жопа при ходьбе свистеть не начнет!» - думал обиженный и опущенный российский шпион, находившийся не в самом завидном положении.
Вечером весь взвод после отбоя начал постанывать от боли в задних проходах, ведь редко у кого был вазелин, Джимми умудрился напихать в зад половину объемного тюбика, остатки нанес сверху на дерево, превратив его в наилучшего помощника в делах анального искушения. Пальцами тянуть анус и прямую кишку было неудобно, они часто выскальзывали и ногтями царапали кольцо заднего входа, которое и без того стало чувствительным. Но створки легко стали раскрываться, когда он всунул неживой предмет вовнутрь себя, чуточку подождал, еще просуну, снова углубился, передохнул и ввел до конца фаллический стержень с зашлифованным до блеска окончанием. Всю ночь зад привыкал к дискомфорту, он горел изнутри, и только приятная расслабляющая нега вазелина давала плоти некоторое спокойствие, под утро Джимми начал подергивать фаллосом деревянным, не забывая при этом учащать дрочение своего кочана. Его член набух и стал тверже, чем когда-либо, головка огрубела и утратила чувствительность, ведь благодаря кровоснабжению рецепторы заднего канала получили больший объем крови, чем надутый член. Эякуляция проходила очень бурно и в два этапа, солдат не знал, куда и как ему кончать, проблему создавал анальный экстаз, который не позволял контролировать собственные эмоции, Джим просто орал в подушку от наслаждения и забрызгивал свежую простынь кончёй.
Днем никто не бегал марш-бросков с полной выкладкой в амуниции, не рапортовал о проделанной работе, здесь все текло своим чередом и только провинившиеся солдаты редко кряхтели в туалетах, где их драли старослужащие. Вечер подкрался, как кот на своих бархатных лапках, построение бойцов проводил Хендрикс, ему помогал Стивенсон, редкий ублюдок, который приставал ко всем, чувствуя за своей спиной власть командира.
- Итак, солдаты, сегодня вам предстоит пройти испытание! – начал Хендрикс. – По его результатам я не скажу, что будет, и куда вас направят, но через него проходили все, кто был в этом засекреченном штабе. В ваших досье говорится, что сейчас вы находитесь не здесь, имена ваши тоже не соответствуют фактам, так что фактически вы призраки.
- Поэтому, господа призраки, быстро сняли штаны и уселись голой жопой на пол! Сейчас бравые американские пехотинцы будут вас долбить в анус чем-то изощренным и необычным, такое в анальном сексе еще никто не использовал – это секретная американская разработка для допроса шпионов. Колются все, даже те, у кого сверхвысокий болевой порог! – прочитал целую лекцию Стивенсон.
Солдаты стали исполнять приказ, каждый сидел на полу со спущенными до щиколоток штанами и максимум, что мог предположить даже самый большой извращенец в гомосексуальных войсках, что его будет страпонить какая-нибудь изуверка с прикрепленным к поясу мега-страпоном. Но ошибочка заставила всех содрогнуться: целый ствол дерева точь в точь с выточенным членом и отполированным стволом одинаковым по всей длине. Несколько первых гомосексуалистов начали рыдать крокодильими слезами и звать родную мамочку на помощь, другие обещали прекратить сношаться в попу и брать у мужчины в рот, бравый русский воин начал нецензурно материться. Он забыл, что находился в США, лепетал как пташка на ветке родным русским языком, обещая всем отрезать яйца и отдрючить в зад, когда выберется из передряги. На этом чудесном моменте рядовой Емельяненко проснулся в холодном поту, вокруг него стояли все солдаты и ехидно хихикали, усмешки были настолько унизительными, что она начал оправдываться.
- Ребята, чушь какая-то приснилась! Сам не знал, что ору – говорил он глядя в глаза сослуживцам.
- Успокойся ты, латентный гомосексуалист, полночи слушали, как, куда и кого ты будешь драть. Это был вещий сон 100%! – подливали масла в огонь ребятки в бело-голубых тельняшках.
- Это все бесы, ужас приснился!
- Бывает, браток, только теперь страшно с тобой в строю стоять, а то мало ли, вдруг бес снова вселится! – пошутил кто-то из парней.
Когда рассказ о ночном происшествии дошел до начальства, были предприняты меры по увольнению в запас Емельяненко Ивана Семеновича 1990 г.р., когда он покидал часть все солдаты так и норовили крикнуть оскорбление, ведь у русских не принято давать себя юзать через черный вход!
