- Яночка, ты совсем совесть потеряла, солнышко, восемь часов утра, а ты уже на рогах? – обратился ведущий врач-гинеколог гинекологического отделения местного лечебного учреждения. – Какой сегодня повод?
- Борис Иванович, миленький, вчера был день варенья моей лучшей подруги. Вот теперь никакая стою перед вами и краснею! – ответила молоденькая медсестричка своему непосредственному начальнику.
- Хорош уже мне лапшу на уши вешать, красавица, зарядила день в день упиваться в хлам! Накажу!
- Ой-ой-ой, боюсь-боюсь, ремнем отшлепаете по попке?! – разошлась блондинка, икая между слов.
- Ты на ногах-то стоять можешь? Уже не спрашиваю по поводу работы. Кофеек организуй по-быстрому, а я придумаю тебе наказание!
- Борис Иванович, любимый, в процедурный кабинет бы мне нужно, трубы горят…
- Спирт не трогать! – спокойно, но с возмущением в голосе, сопровождавшимся жестом протеста, сказал гинеколог. – Ставь чайник.
Такие отношения, переполненные дружбой и взаимопониманием, были между подопечной и ее начальником с самого первого дня знакомства. Это именно Яна Ковтун ввела в трудолюбивый коллектив Бориса Ивановича Гороховского, свела его с нужными людьми, помогла вникнуть на первых этапах в процесс работы и получения дополнительной прибыли от «левых» пациентов, помогала освоиться, в целом, она занималась всем, что было непонятно молодому специалисту. Хрупкая, невысокого роста блондинка с чудной попкой, небольшой грудью, размером с две апельсины, и лучезарной улыбкой, как у Мерлин Монро, носилась туда-сюда, выполняя все самые сложные поручения, в том числе и готовила утренний кофе. Ее белый халатик, слегка примятый на уровне пятой точки, всегда неловко задирался наверх, оголяя прелестные бедра, на которые Борис Иванович готов был любоваться вечно. Особенно это было уместно, когда Яна становилась в позу, чтобы достать банку кофе и тару, тумбочка как по мановению палочки волшебника оказалась напротив стола гинеколога, и он каждый раз ломал глаза, подсматривая, в каких трусиках его подчиненная пришла на работу. Яна была замужем и на женатого врача смотрела исключительно как на добряка коллегу с отменным чувством юмора, она замечала косые похотливые взгляды, застывавшие у себя под юбкой, и специально замерзала на месте, чтобы побаловать любимого начальника своими шикарными прелестями.
Гинекологу было за тридцать, рослый, улыбчивый, немного грузный врач, был сконцентрирован на трудовом процессе больше, чем на заигрываниях с задорной, подвыпившей медсестрой. Но одарить ласковым, нежным словом молоденькую цыпочку ему было не в тягость, равно как и напрячь ее занятием, которое должна выполнять санитарка.
- Знаешь, куколка, я придумал, что тебе нужно будет сделать! – обратился хитроумный бесстыдник к леди, которая закинула ногу на ногу, оголив своим округлые коленки.
- Говори, Борис Иванович, не томи, голова и без того трещит, после кофе стало только хуже – ответила девчонка и начала расстегивать две верхних пуговицы своего хрустящего, накрахмаленного халатика.
- После обеда посетителей не предвидится, поэтому ты, дорогуша, вымоешь окна и подоконник в нашем с тобой кабинете, проведешь влажную уборку и тогда, возможно, я тебя не отшлепаю ремешком по попе! – лукаво улыбнулся коротко стриженый брюнет, сдвигая очки на кончик нос и кидая свой острый взгляд в ее сторону.
- Пупсик, ну разреши хоть полтинник в процедурке опрокинуть на грудь, иначе помру прямо на рабочем месте. Ты же знаешь, я редко бываю с такого похмелья на работе, пожалуйста! – умоляла слёзно и прямо-таки душещипательно Яна своего лучшего друга в больнице.
- Договорились, но только пятьдесят грамм, сотка тебя снова введет в прострацию, будешь мне тут чудить, обоим главный врач выговор влепит – тебе за пьянку, а мне за сокрытие преступления!
Добрый дядя доктор приголубил маленькую, бухую в драбадан киску и пожурил из прозрачной колбы ровно пятьдесят грамм целебной, горькой и противной на запах жидкости. Яну тут же, как подменили: и настроение поднялось, и работоспособность выросла до максимального показателя, и в глазах загорелся огонь вместо тухлого, прокисшего взгляда алкоголика. Она ретиво прыгала с лестницы на пол и обратно, махала тряпкой по окну в ее полный рост, а в отделении воцарилась тишь да благодать, народ после полудня разбрелся, врачи начали свои посиделки, только гинекологу нечем было заняться. Его глаза вот уже минут пятнадцать сверлили взглядом кружевные сиреневые трусика Яны, которая в наклоне домывала окно, ее попка покраснела от приливавшей ко всем органам крови в результате действия паров спирта, член у гинеколога задеревенел и стал требовать близости с медицинской сестрой.
- Яночка, тебе помочь? – поднялся со своего кресла возбужденный неожиданной эрекцией гинеколог.
- Сидите-сидите, я сама. Сама провинилась, сама и домою! – ответила прыткая девчоночка, и начала спешно протирать окно сухой тряпкой.
Доктор подошел к двери, повернул замок в позицию закрытия и стал сближаться со своей трудолюбивой цыпочкой, которую мечтал отжарить каждый медбрат в больнице, каждый доктор, которого пока не сразила импотенция, были даже случаи, когда другие медсестры пытались пригласить ее на ужин. Он крался на цыпочках как шпион, а на лице сияла лучезарная, самодовольная улыбка Чеширского кота во все тридцать два зуба, руки пролезли под халат и ухватились за что-то неимоверно горячее, наверное, именно такой должна быть промежность красивой, страстной девчонки в молодые годы.
- Борис Иванович, что вы делаете? Нас же могут застукать! – ответила на хамский поступок блондинка, не переживая, что они оба идут в данном случае на измену.
- А ты стони тише, тогда не застукают, подумают, что нас нет в кабинете, и уйдут. Посетителей уже нет, так что помех не будет! – настаивал на близости молодой, импозантный сластолюбец с фривольными, грязными мыслями в голове.
Его рука деликатно шарила под подолом, скользила по нейлоновой поверхности колготок и пыталась их сорвать, чтобы преодолеть последний бастион девичьей скромности в виде ее сиреневых трусиков-танго. Горячая, возбужденная плоть приоткрыла дверцу, опустив колготки до коленок, которые начали манить взор своим розовым блеском, врач припал гладковыбритым лицом к ножкам стройной крошки. Его губы не переставали ласкать нижние конечности, от которых благоухало чистотой, сладким ароматом, нежностью, от которой член превратился из деревянной палки в железный бур, а после в титановую изогнутую трубу с жутко импульсивным набалдашником и обвисшими едва ли не до середины бедер гениталиями. Руки скользили безустанно по ягодицам, а юркие нежные пальцы, побывавшие в сотнях влагалищ и ощупавших не меньше молочных желез, стремительно вошли в горящую от желания и текущую от эмоционального всплеска вульву.
- Шторы прикрой, негодник, а то нас увидят через окна из соседнего здания или с улицы – извивалась и не прекращала шалить Яна.
- На кушетке будет очень удобно! – сказал молодой человек и дернул с силой занавеску.
Яна впервые взяла в рот член, с мужем оральных ласк не практиковала из-за отвращения у последнего к этой «неподобающей, распутной, развратной содомии». Теперь ее начальник так отсодомировал ее, что губы пекло от чрезмерного трения крайней плоти, залупы и волосатой мошонки с гениталиями размером с куриное яйцо каждое. Яна глотала красного сосательного «петушка» во всю глотку, взахлеб, такие членососки нарасхват, а она и не знала собственных способностей из-за суеверности ее возлюбленного. Ее писька попала под осмотр профессионала, который быстрым проникновением пальцев довел ее до вагинального оргазма, потом кунилингусом до клиторальной эйфории, а пальцы другой руки спешно приближали ее к анальному блаженству. Странно, в рот она хоть и не брала, но в жопу давала в два раза чаще, пальцы со свистом производили подготовительную дефлорацию, скорее это Борис Иванович себя морально готовил к анальному сексу, нежели партнершу.
- Как любишь чпокаться, киска? – поинтересовался сугубо из собственного профессионализма врач.
- Раком, Борис Иванович, там сразу два входа, если вы вдруг не заметили. Выбирайте любой, только смазать не забудьте! – проговорила развратная молодуха и выпятила задок настолько круто, что анус раскрылся как двери гипермаркета.
- М-да, уж, скромности тебе не занимать, плутовка. Горячие дырочки, люблю чувствовать температуру.
Тут обе щели оказались заткнуты пальцами, доктор лихо впялил конечности, от чего Яна получила мешок удовольствия, после которого непременно кончила. Она уже получила такой кайф, какого со своим мужем за несколько лет не испытывала, а тут только заканчивались предварительные ласки, что же ее ждало от основного гвоздя программы? Бурный пятнадцатиминутный секс включал в себя все виды извращений и многообразие эротических поз, которым не доставало едва ли стоки на голове, он тянул ее раком, боком и с прискоком, всаживал с тем подростковым задором, который бывает у девственников. Член громко чавкал внутри грязных, дырок, музыкальные симфонии Моцарта ничто, по сравнению с теми звуками сладострастного похрюкивания, постанывания, сопения и еще не пойми чего, которые разорвали слух обоих бесстыдников. Семяизвержение приближалось со скоростью летящей навстречу с препятствием кометой, воздух плавился от жара разгоряченных тел, которые своим потом заливали кушетку и во время скольжения едва не слетали на пол. Яне с ее начальником было бы неплохо и на полу, но эякуляция дала ей все то, о чем так долго мечтала. Спазмы подкинули ее до запыленной люстры, которая начала мерцать, будто кого-то посадили на электрический стул, магнитные волны, всплески колебаний ультра частот и перепады напряжения были причиной такого неимоверного одновременного оргазма.
- Борис Иванович, ну вы и кобель, так отжарить чужую жену, которая пьяной пришла на работу! Просто жесть – улыбнулась добрыми глазами милашка и стала натягивать на трусящиеся ноги трусящимися руками трусы.
- А ты как оголтелая сосала у чужого супруга, небось, если бы контрацептива не было, так и проглотила мой нектар любви?! – похабно пошутил гинеколог, который быстрее девушки привел себя в порядок и наблюдал за ее обратным стриптизом.
- Вам нужно расслабиться. Давайте накатим на брудершафт еще по пятьдесят, и я покажу, на что способная ваша любимая медицинская сестра Яна Владимировна Ковтун.
- Как знал, что пригодится! – ответил врач и выставил на стол сотку спирта, припасенную для своей подопечной на случай непредвиденных обстоятельств.
Парочка употребила натуральный продукт, закусив обеденной сыровяленой колбаской, после последовал глубокий поцелуй с проникновением в чужую ротовую полость языка, что в народе именуется французским поцелуем, вкус горечи затуманил разум молодой потаскухи еще сильнее. Позывы удовлетворения стали невыносимыми и требовательными, она захотела снова получить тот оргазм, который только что испытывала при спуске тормозов ее начальника. Яна начала взбираться на лестницу полностью голой, лишь обувь и колпак белого цвета стали ее униформой, а жизненной кредо диктовало правила, которых раньше она и не знала. Опытный любитель дамских писек требовательно развел половые губы и стал вращать языком, словно турбиной внутри манды, его кончик жалил каждую клетку вагинальных мышц, не забывая уделять внимание той специфически выпирающей из кожаного капюшона горошине. Клитор неумолимо выскальзывал из-под языка, его приходилось придерживать руками, а Яна от поучаемых ласк попыталась закрыть рот ладошкой, но вздохи сладострастия были чересчур сильными.
- В рот засунь, крикливая ты моя шалунья! – передал Борис Иванович самке ее же трусы.
- Трусы не хочу, лучше ваш член, он явно вкуснее – процедила с усмешкой на устах девчонка, чьи безумные глаза подкатывались кверху и ресницы начинали дергаться в такт фрикциям ее лижущего любовника.
- Тогда спускайся, верхолаз, угощу тебя своим писюном!
Потасканная и довольная произошедшим событием, пьяная дрянь оказалась у ног начальника, который с особенным усердием стал входить перцем в открытую дырку, после чувак не выдержал, подхватил тёлочку руками и опер ее о двери, за которыми мог находиться кто угодно. Они без стеснения стали трахаться в стоячей позе, Яна хваталась вспотевшей рукой за дверную ручку, которая несколько раз соскользнула, гинеколог вошел в стадию «неугомонный ёбырь 80 уровня», его член только и успевал сверкать в лучах света люстры, доставляя девчонке «привет от Казановы». Яна развернулась и принагнулась, одна из ее ног оказалась в руке бойко скачущего около промежности как егоза, не знающего устали как Терминатор и безостановочно трахающего молодого человека, спектакль разразился в тот момент, когда наступил оргазм у блондинки. Ее свободная нога подкосилась, и она медленно сползла по двери на пол, БорисИванович как неуёмный кобель поместился на ней верхом и с прытью, будто у него штопор в жопе, стал дрючить подопечную в ее сладенькую попку. Анальный секс стал для Яны таким же большим сюрпризом, как и та магическая духоперка с кожаной головкой на конце, которая раздирала ее святыню в безбожном пылу, ярый поклонник нетрадиционного секса явно хотел усилить ощущения.
- Минутку терпения, дорогая! – сказал лекарь и снял с члена резинку.
- Для вас что угодно, вы же знаете, Борис Иванович, такому душке дамы не отказывают!
- В ротик или в попку?
- Сначала в попку, а потом дадите в ротик, потому что полы мыть не хочу в кабинете заново!
- Идет!
Финишное проникновение в задний проход показалось таким же неистово безумным, как прыжок с парашютом, Яну трусило с каждым толчком внутри нее, распиравшее мужское естество приглашало в очередной раз испытать райское наслаждение, эмоций было как после бурного секса на отцовском столе. Вся ее зияющая розовая плоть раскисла от выделившегося сока, попка гостеприимно впускала долгожданного гостя и смачно выпускала приятный звуковой эффект, от которого оба партнера начинали давиться усмешкой.
- Солнышко, сегодня я тебя узнал с другой стороны! И у тебя есть этот веселый талант, о котором ты молчала? – пошутил перед эякуляцией гинеколог.
- Сейчас проверим, годитесь ли вы к хоровому пению! Я сыграю вам на волосатой флейте свой фирменный музыкальный этюд, а вы мне подпойте! – ответила Яна и переметнулась ртом к члену, которым стала управлять, словно джойстиком на портативной игровой приставке.
Она сосала и дрочила, сдавливала гениталии и прикусывала кончик крайней плоти, с уздечкой вытворила парочку фокусов, а когда начала поступать в рот сперма, заткнула язычком уретру и не давала эякуляции сбыться. Когда удар горячего семени разразился в полости, он чуть не поперхнулась от горечи, которая была несколько противной и не такой сладенькой, как того обещал Борис Иванович. Но пьяная в стельку девица не противилась прогорклому вкусу с отвратительным запахом, она стойко сглотнула и осела вспотевшая на корточки, ее ноги трусились как после бегового марафона, хотя такую порку можно было назвать секс-марафоном по-русски!
