Наши отношения с Таей начались вначале прошлого года, через пару месяцев мы с ней уже жили гражданским браком, планируя наклепать десяток отпрысков и спокойно доживать нашим большим семейством где-нибудь на берегу моря. Естественно, я был влюблен в мою сладкую девочку по уши, она подчинила мое сознание, поработила душу своими большими, карими, как шоколад глазами, туго сплетенной косой из черных локонов и большой грудью. Последний элемент ее тела всегда был самым красивым с ранних лет и до момента нашего знакомства, позволяю себе сделать подобный вывод, так как имел возможность внимательно рассмотреть фотоальбом со снимками разных временных отрезков. Моя низкорослая, пышнотелая барышня всегда блистала буферами – на школьном балу, при поступлении в институт, при его окончании. Взрослая, сформировавшаяся, сочная женщина, от которой сложно отвести взгляд в сторону, заставляла усомниться в ее возрасте не только меня, но и окружающих. Из-за громкого, заразительного смеха, постоянного игривого настроения, непоседливости продавцы иногда называли ее моей дочерью, женщины в киосках не продавали сигареты и спиртные напитки, а мужчины отводили стеснительно взгляд, считая неприемлемым заглядываться на столь юное очарование. На самом деле Тае уже исполнилось 25 лет, как раз на ее день рождения мы и отправились в дорожное приключение к морю, где соленая морская вода, романтический закат и восход солнца, звезды на темном небе позволяли сделать ей предложение.
- Серега, гони, чтобы ветер разбросал мои волосы, - говорила она, высовывая голову из окна автомобиля. – Хочу быть похожей на бабку-ёжку, которая только вывались из своей ступы!
- Солнце, не глупи, пристегнись и сядь обратно! – успокаивал я ее.
- Да, папочка, не ругайся!!! Давай, музыку врубим на полную катушку. Чтобы проезжающие рядом машины шарахались от нас, как от огня.
- Ты сумасшедшая! – ответил я ей и припарковал авто на автозаправочной станции.
Там мы заправили полный бак бензина, купили сладостей, Тая взяла двухлитровую бутылку пива, от которого всегда дурела и становилась невыносимо веселой, беззаботной, я бы сказал бесшабашной. Настроение было отличным, поэтому я не стал перечить на счет спиртного в авто, выпьет пару глотков и успокоится. Не тут-то было: она присосалась к пластиковой бутылке своими сочными губками так страстно, что у меня встал член от зависти к таре. Глоток за глотком она поглощала алкоголь, пьянела под воздействием паров и жары, потом стала устраивать сцены, от которых либо слезы прыскали из глаз, либо кишки приходилось рвать от смеха. Я не мешал ей развлекаться, внимательно всматриваясь в плавящийся асфальт, стоящих у обочины автомобилистов и сотрудников полиции, дорожные знаки, один из которых запрещал остановку и стоянку на протяжении пяти километров. Скорость я не превышал, даже ехал медленнее, чтобы, во-первых, не платить дань в казну государственную или набивать карман нечистым на руку сотрудникам, во-вторых, чтобы мой старенький драндулет не рассыпался по пути.
- Сережка, я хочу пи-пи!
- Что ты хочешь? – спросил я, не расслышав последнее слово.
- Ну, пи-пи!
- Блин, скажи нормально, я за музыкой и шумом работающего двигателя ничего не могу расслышать! – сказал я, делая звук в магнитоле тише.
- Я ХОЧУ ПИСАТЬ! Ротмози! – заплетающимся языком сказала опьяневшая Тая.
- Тормози, ты хотела сказать? Солнышко, тут запрещено, потерпи десять минут!
- Это долго, меня уже подпирает.
Поток машин, движущихся в сторону морского берега, бесконечной вереницей выстроился вдоль дороги, мы плелись, как улитки, но желание отпускников и отдыхающих одного выходного дня было таким неиссякаемым, что за место на трассе приходилось буквально сражаться. С правой стороны от автомобиля проходило какое-то поле, скорее всего маковое, судя по красному цвету, оно было ограждено металлическим ограждением, дабы не создавать затруднений в движении поставили знак «Остановка и стоянка запрещена». У Таи очень скверный желудок и проблемы с мочеполовой системой, мягко говоря, она бегает писать чаще, чем пить, поэтому всегда заранее продумывает остановки для похода в уборную, но пиво сделало с ней непредвиденное.
- Сереж, если ты не остановишься, я высуну попу в окно и буду писать на ходу, это же правилами не запрещено! – поставила мне ультиматум в хлам пьяная Таисия.
- Писай, что я могу тебе еще сказать! Не хочу платить штраф, а задние водители меня заклюют, если тормозну.
Непоседливая крошка медленно опустила окно, выпуская какую-никакую прохладу и впуская в салон настоящее адское пекло, жаркий воздух, нагретый от асфальта ударил ей в лицо, расплетав черные волосы. После секундного наслаждения моя сексапильная девушка стала выгибаться на сидении, пытаться втиснуть руки под трусики, чтобы их снять, сверкать своими голыми коленками. Я взглянул боковым зрением на ее сиськи, они колебались и перекатывались по хрупкой грудной клетке, как по футбольному полю два мяча, отсутствие лифчика делало это зрелище невыразимо словами прекрасным, соски же оставались на одном месте, словно их пригвоздили к майке или приклеили. Впереди вереницей двигалась колонна, сзади метрах в пятидесяти было несколько догоняющих авто.
- Я пошла! – сказала Тая, привстав с кресла и выставив свой сочный задок из окна.
- Придерживайся за ручку и кресло! – рассмеялся я, способствуя самому безмозглому и необдуманному поступку в своей жизни.
- Как хорошо, с облегчением тебя, Таечка!!! – возрадовалась моя малышка, сливая переполненный бак горючего.
Я глядел в правое зеркало заднего вида, любуясь округлившейся в окне попочкой со смуглой дырочкой розово-коричневого оттенка, из выбритой наголо промежности полилась желтая, словно золото влага. Моча брызгала каплями и летела струями разной толщины, большая часть угодила на дверцу автомобиля, испачкав резиновые накладки внизу, частично жидкость летела на асфальт, разбиваясь вдребезги. Внезапно поток мочи прекратился, я думал, что моя подружка прекратила изливаться, но это было высвобождение ее первого отсека, а там, видимо, на подходе были второй и третий. Эти отсеки были наиболее вместительными в мочевом пузыре Таи, потому что потом фонтан желтой жидкости усиленно стал сбрасываться в бездну, это выглядело как сброс воды с вертолета при тушении лесных пожаров. После осквернения трассы моя милая влезла в окно, протирая промежность пальцами руки, чтобы не испачкать одежду или старую обивку кресла, пришлось дать ей влажную салфетку, чтобы не видеть этого аморального разложения.
- Сереж, тебе понравилось смотреть, как я писаю? – ошарашила девчонка меня вопросом. – Ты так внимательно наблюдал!
- Было занятно, ничего не скажешь! – улыбнулся я, глядя, как Тая протирает пальцы и влагалище белой салфеткой.
- Я думаю немного побаловать свою киску, ты же не будешь против?
Тут мой конец встал, упал и снова встал, выпуская порцию смазки в резко ставшие тесными трусы. Пять километров мы давно миновали, уже и остановиться было бы можно, но я продолжал мчаться, чтобы раньше всех приехать к морю. Тая устроила развратную мастурбацию, выставив одну ногу из окна, а вторую поставила на торпеду, спинку откинула назад и заняла позу, какую обычно принимают посетительницы смотрового кабинета на приеме у гинеколога. Ее акт самоудовлетворения был самым отвлекающим маневром, который мне доводилось ощущать при многолетнем опыте вождения, трусы становились все теснее, мною возобладала похоть, вожделение запретного плода. С каким же сексуальным желанием я накинулся на нее на обочине, от нашего знойного секса скрипели амортизаторы, грохотала вся подвеска, жалобно пищало старенькое кресло, на котором я сладко вгонял свой таран в ее приоткрытые дверцы влагалища. Пьяная и легкодоступная Тая получала такую порку не в первый раз, поэтому в момент моей эякуляции девочка быстренько высунула сокращающийся судорожно член из дырочки, передернула крайнюю плоть по головке обеими руками и приняла струю семенной жидкости в ладошки. Кончить ей в рот я не мог из-за дискомфорта на месте проведения обуздания своей сексуальной потребности, влагалище не осеменял, чтобы не получить трёхкилограммовый подарок к рождеству, а на обивку не позволяет себе спускать ни один уважающий себя водитель.
- Мне нужно руки помыть! – хмельным голосом обратилась ко мне брюнеточка-конфеточка.
- Там вода есть в салоне, салфетки влажные! – без внимания ответил я.
- Нет, я по-своему!
- Это как? – бросил я в пустой салон слова.
Тая вышла из автомобиля, присела около деревца на корточки, руки просунула сзади влагалища и стала лить на них мочой. Враскорячку она умудрилась не только написать себе на ладошки, но и облить босые ноги, запачкать попку, после чего пошатываясь, пошла в мою сторону, я стоял с открытым ртом и ох*евал!!! Подобного отжига ожидать от нее не доводилось, но в силу своей безумной любви я списал этот недостаток на хмельной угар, мол, развезло мою малышку, прибило наглухо, поэтому такое вальяжно поведение и фривольные поступки, протрезвеет, забудет. После того, как я помог моей описанной барышне подмыться и вытереться, мы продолжили путь, Тая спала как убитая на заднем сидении, заставляя меня с опаской посматривать в зеркало заднего вида. Помимо того, что ее могло укачать, а потом стошнить, моя пьяная пассажирка могла еще и обоссаться, что в летнюю пору стало бы концом нашего приключения. В голову приходила мысль подстелить ей что-нибудь непромокаемое, но где взять клеенку для пеленания малышей или памперс для взрослой леди? Кое-как с остановками мы добрались до места, я нецензурно выругался на пиво, сотворившее с моей женщиной нелицеприятную вещь, а Таисия попросила у меня извинение за свое поведение, чем скрасила наш вечерний моцион.
Прошло несколько дней. Мое негодование улеглось после пребывания в курортной зоне, прогулок по ночному пляжу с глубоким заглотом члена, пылким, сладострастным сексом в вечерних сумерках и эякуляцией на свою партнершу. Загар уже прилично хватался за шкуру, мы оба выглядели как настоящие туристы, выходили вечером ужинать и тусоваться в такую же изнывающую от жары и снующую вдоль набережной толпу приезжих. Казалось счастью не было конца, ничто не могло разрушить нашу идиллию до того момента, пока я случайно не подсмотрел за Таей в душе. Оказывается, моя девушка очень любит чисто вымыться, вытереть себя полотенцем, а потом лечь в горизонтальную позу, закинув ноги себе за голову. Была бы она гимнасткой или акробаткой, я бы не обратил внимания на это невинное хобби, но когда моя брюнетка пустила себе же в рот струю мочи, заливая разбрызгивающимися каплями свою спелую грудь, меня передернула. Я отскочил от двери ванной как ужаленный ядовитым растением, тошнота наступила, когда Тая после купания выскочила ко мне навстречу, кинулась обниматься и награждать своего рыцаря поцелуями.
- Сережа, что такое? Ты не хочешь меня обнять и поцеловать? – раздосадованным голосом почти рыдая, проговорила моя куколка.
- Я все видел!
- Что…видел? – сделала паузу в вопросе малышка.
- Как ты писала себе в рот. Фу, какая гадость, это же отвратительно! Какого черта ты это делаешь? – вскрикнул я на Таю.
- Сереж, прости! – пустила девчонка две слезливые струи из своих больших глаз. – Я практикую уринотерапию, хотел тебе рассказать, но не решалась.
- Ты нормальная? Как я эту херню должен теперь воспринять? – бунтовало все мое взорвавшееся естество.
- Я больше не буду, обещаю! Просто это очень полезно…
- Может, ты еще кал употребляешь в пищу? Полезно, мать твою за ногу...
Наши летние каникулы продлились еще один день, в течение которого я ни единого раза не смог прикоснуться губами к губам Таи, манящим своим блеском. Ночью мне снились кошмары, в которых я видел, как она глотает литрами мочу из цистерны, а потом писает в ведро и снова пьет, бесконечный оборот жидкости в организме. Наутро мне пришлось с ней объясниться, мы молча собрали вещи и поехали домой. Я смотрел на нее влюбленными глазами, но с отвращением в глубине души при расставании, она плакала и молчала, надеясь на мое снисхождение. Тяжело осознавать такое и сейчас у нас перерыв в отношениях, который может продлиться бесконечно долго, если моя любовь не переборет во мне чувство брезгливости к ценителю уринотерапии. Знаю одно, при знакомстве с девушкой не стесняйтесь принюхиваться к ней, чтобы не было такого результата!!!
