Нона ревела двенадцатого февраля с самого утра, ее глаза опухли от горьких слёз, веки и область под носом болели от носового платка, который то и дело гастролировал по лицу, вытирая влажные соленые выделения. Бедная девочка, она думала, что не переживет минувшей ночи, открывшей перед ней завесу страшной тайны – в день рождественских купаний ее парень Толик не просто окунулся в прорубленной купели, но и хорошо выпил, после чего с двумя другими парнями отымел у себя на квартире местную прошмандовку Иру. Девочка из себя страшненькая, но тело королевское – ноги, попа, сиси, манда рабочая и прожаренная половиной района, рот сосет как пылесос и за создаваемый вакуум эту страшилу развратники боготворят. Утренний звонок от бабушки Илоны испугал жгучую брюнетку с цыганскими кровями: «Алло. Привет, бабуль, все плохо. Мне Толик изменил, мерзавец, с шалавой местной. Нет, не сам, дружки подговорили, напоили и подложили на эту подстилку. Ее только видеть нужно – уёбище лесное. Извини, что матерно выругалась, накипело просто, душа болит. Хорошо, приеду через пару часов, нужно себя в порядок привести».
В двадцатиградусный мороз представительная, аристократическая милашка в большой черной шубе по стопы вышла из дома, на ее щеках молниеносно загорелся румянец от обжигающего холода, черные распушенные ресницы украсил белесый иней, пухлые губы блеснули на солнце. Длинные сапоги-ботфорты выше колена, скрывали точеные ножки и безжалостно давили хрустящий под ступнями снег, пар шел из носа при выдохе, горячее дыхание замерзало налету, превращаясь в тусклое белое облако. Под подъездом ждал таксист, который очень быстро отвез экстравагантную цыпочку по указанному адресу и даже поинтересовался, одинока ли его пассажирка с целью знакомства, чем вызвал очередную волну горьких слез. Во время поездки девушка поделилась ужасной историей об измене ее молодого человека, чем обескуражила водителя, вызвала его сочувствие и жалость. Мужчина с пониманием отнесся к девушке, корректно сделал несколько комплиментов, чтобы не ранить разорванное в клочья сердце, помог выйти из автомобиля и передать в руке дряхлой старухе, дожидавшейся внучку в пункте назначения.
- Нона, солнышко мое, не плачь. Не стоит этот хахаль твоих слез! –мудрая старушенция пробудила в душе внучки первые ростки благоразумия. – Натаскался с бабами, подумаешь, это все кобели делают, а возвращаются к тем, которых любят и ценят.
- Да чтоб ему пусто было, чтоб его бабы другой дорогой обходили, чтобы год не с кем было таскаться!!! – сыпала проклятиями девушка, растирая по лицу черную тушь.
- Нона, ты же знаешь, бабушка твоя непростая, а черная ведунья в нескольких поколениях. Могу его превратить в пыль или наслать порчу, от которой твой Толик загнется или скрючится в три погибели. Если это так существенно, могу импотенцию ему наслать или какую-то патологию, которая будет ему жизнь портить. Фото давай своего гуляки-ходока и вещь ему принадлежавшую, если нашла волос, так вообще хорошо, смогу даже приворот сготовить! – градом слов бесперебойно сыпала бабка Илона
- Бабушка Илона, сделай ему всего понемногу, чтобы жизнь завертела колесом, на своей шкуре предатель ощутил всю мою боль. Он же когда уходил, сказал, что меня не любит и языческий праздник всех влюбленных будет отмечать с этой потаскухой Ириной.
- Ее фото давай, найди с помощи этого интернета, там, говорят, все есть!!!
В ночь варила баба зелья, при свечах читала мантру, капала расплавленным воском на фотографии, вещи, волосы сластолюбца и его новоизбранной дамы сердца, она громко фыркала, рычала какую-то несуразную ересь, колола себе пальцы иголкой и орошала кровью предметы на круглом столе с пентаграммой. Потом зажгла сухие ветви растений и начала окучивать дымом комнату, после чего распахнула окно и с силой вытолкнула дух порчи на обидчиков своей любимой внучки, которая умиротворенно спала в соседней комнате.
Утром Толик решил сделать по привычке пробежку, надел спортивную одежду, удобную обувь и решил мотнуть через местное озеро, где обычно толстый лед хрустел под ногами и помогал адреналину выпускаться в кровь от боязни за собственную жизнь. Это не было намеком на трусость, скорее азартная игра с огнем, которая заставляла трястись поджилки, но, тем не менее, выходить из схватки победителем. Парень летел как ужаленный, его скорость ошеломляла и не давала горячему телу чувствовать обжигающий холод упавшей за ночь температуры, глаза спрятались за очками, которые от учащенного дыхания покрывались конденсатом. Если бы стекло оказалось вовремя протертым, возможно, Анатолий Гончаров увидел бы брошенный без присмотра прорубь рыбака и алкоголика дяди Вани, отошедшего к кустам отлить. Падение в ледяную воду частью тела ниже пояса было стремительно быстрым, от низкой температуры воды перехватило дыхание в легких, или же это был самый настоящий испуг, атлету казалось, что его рот закрывает большая душащая рука, пихает пальцы в глотку и сдерживает ими язык. Слепой алкаш не мог видеть издалека барахтающегося в пробуренной им дыре человека, разум туманила недопитая бутылка водки, взятая для согреву. Со словами «Якорный Мамай, каким лихом тебя сюда занесло, касатик? Держи руку!» спустя несколько минут после падения начал вытаскивать дядя Ваня пострадавшего.
Вечером у Толика и Иры ничего не получилось сотворить с вяло лежащим «дружком», будто отсохла кочерыжка, горячий рот членососки не смог член растревожить, руками растирала похотливая баба стержень нефритовый, да не растерла. Так и легли спать порознь влюбленные, а утром сердцеед помчался за цветами, выстоял очередь на рынке, домой к любовнице звонит, а не открывает баба, звонит в телефон, идут долгие гудки, начал тарабанить ногами в двери. Их открыл огромный здоровяк спортивного телосложения, с маху засадил кулаком по печени Анатолию, завел на кухню под дикие стоны Ирины.
- Вы чего, уроды, мою тёлку в День Святого Валентина решили силой оприходовать? – попытался вскрикнуть обиженный самец.
- Твою? Да она уж как несколько лет общая, всем районом ее жарили, а на 14-е февраля, так это святое. На-ка водки хлебни да очереди своей дожидайся, Ромео.
- Насильничать-то зачем?
- А она сама дверь открыла, пригласила, сказала, мол, мой импотент сегодня меня порадовать не сможет из-за переохлаждения, так хоть вы ребятки отдерите! Хочешь, сам загляни в комнатушку.
В сопровождении богатыря русского вошел Толик в спальню, а его Иришку умело расписывали два странного вида товарища в две щели, сучка сосала и не могла посмотреть в сторону на возлюбленного. Пришлось вернуться на кухню, тяпнуть еще стакан водки, так сказать, штрафной и ждать, когда позовут на пир три сластолюбца. Долго разрывали бабёнку распутную, она и стонала, и вопила, и на помощь мамочку звала, когда очком на член нанизывали, а потом затихла после оргазма.
- Ира, я вот тебе цветы купил в знак своей любви, а тебе даже не стыдно при мне было трахаться!
- Извини, Толик, я люблю в этот день ощущать внутри манды удилище длинное и толстое, а не вялый огрызок. Вот как наладишь работу своего прибора, так сразу вернемся к нашим отношениям, а сейчас свободен!!! – вульгарно высказалась прошмандовка, пошло раздвинула ноги и указала сердцееду с веником из роз пальцем на двери.
Три недели сосиска была вялой и топтать растительность между бабьих ног отказывалась, а тут уже и весна наступила, солнышко стало теплее пригревать, в честь восьмого марта барышни вырядились красиво и начали обнажать ранее прикрываемые частицы тела. Утренний стояк пробудил разочаровавшегося в себе Анатолия с постели, его член стоял как свеча, гениталии раздуло до размеров куриных яиц, желание пробудилось от спячки, словно медведь в сосновом бору. Изменщик нащупал корму своей крепкой властной рукой, насладился наличием древних инстинктов и поскакал мыться в душ, чтобы вечером отжечь с девчушками и всласть кого-то оттрахать. Звонок от старого друга оказался очень кстати, Толик даже рискнул подумать, что череда невезения его покинула и начинается белая полоса жизни:
- Привет, Андрюха! Да, конечно, я с вами за компанию. Девочки же будут? Так много? Ух, это меня, действительно радует. Дающие и берущие имеются? Где ж вы столько блядей-то насобирали? А, покупные? Тоже пройдет. Я сейчас голоден как тигр после трехнедельных исканий духовной пищи для моего хрена.OK, друг, вечером нас ждут великие дела.
В элитной бане с толпой распущенных вертихвосток разных возрастов и предпочтений, с обилием проституток и морем выпивки встретились закадычные друзья, чтобы отметить на славу Восьмое марта. Толик сразу присмотрел себе самую скромную барышню в гламурном купальнике и сочным телом, опираясь на предыдущий опыт, он не стал обращать внимания на длинноногих, грудастых, пышнотелых девиц.
- Давай знакомиться, я Анатолий! – настойчиво предложил свою кандидатуру ёбырь.
- Я Вика! – как паинька повела себя скромница и протянула ручку для поцелуя в тыльную часть кисти.
- Мне очень приятно, Виктория, что встретил вас именно в этот прекрасный день. Хотите, на сегодняшний вечер и до конца нашей совместной жизни я буду вашим преданным слугой, готовым исполнять любые капризы и пожелания? Ты станешь моей влиятельной, властной королевой, которую я не посмею ослушаться. Под руку мы пройдемся тайными тропами любви, через реки наслаждения проплывем на волнах и окажемся в мире нежности и страсти!
- Как высоко и поэтично звучит ваше предложение перепихнуться, Анатолий. Но я согласна, ведите меня в комнату для интимных уединений, она пока еще свободна! – искрометно потопила своим голосом поплывшего кавалера.
От Вики разило шикарными духами, ее тело было как с картинки, укладка на голове дорого обошлась, а лицо скрылось под легким слоем косметики, не портящей, а лишь подчеркивающей ее привлекательность. Нежные касания рук заставили ёкнуть сердце счастливчика, так же ёкнуло кое-что твердеющее между ног. «Фух, хоть сейчас не предал меня, дружище. В знак свое благодарности я дам тебе возможность орудовать внутри этой горячей куколки» - мелькнула мысль внутри озабоченного мозга. Девушка стала гладить бедра, покрывать поцелуями лицо, прижиматься своими грудями к телу Анатолия и тот начал закипать от вожделения, внутри бегала кровь, перенасыщенная тестостероном из-за длительного воздержания. Руки девушки так быстро ёрзали по коже, что она напоминала индийского бога Шиву, обладавшего несметным количеством рук, ее юркие пальчики были всюду и они больно цеплялись коготками за чувствительные эрогенные зоны.
- Давай, я побалую ротиком твой писюн, дорогой! – обратилась прожженная членососка, желая попробовать тот терпкий соленый вкус.
Мозг Толика выдавал порывистые отказы «Нет, не нужно, я не хочу», но язык предательски тявкнул «Давай», не подумав о трехнедельном сухом пайке без онанизма. Едва шаловливый язычок чертовки Виктории дотронулся до хряща любви, как из уретры ей в лицо ударила мощная струя спермы, семя продолжало извергаться без остановки, словно кто-то сорвал резьбу на вентиле, и не теперь краник с питательной субстанцией невозможно было закрыть. Девица оступилась на скользком от спермы полу, прикрываясь руками, она хотела выскочить из комнаты, но Толик начал орать в экстазе расплавленных чувств и диких эмоций. Его воздержание позволило выкупать Вику с пяток до корней волос, в комнате воцарился хаос, а пол украсил беловато-мутный водоем из семенной жидкости. Естественно, праздник всей честной компании был сорван, выставлен приличный счет за порчу имущества, все гости были шокированы тем ужасом, которым поделилась с ними униженная и оскорбленная самка.
Год шатаний по больницам с непонятным клиническим феноменом обанкротил Толика, его позабыли все друзья, женщины знали о ёбыре-террористе не понаслышке и даже продажные проститутки имели в загашнике фотографию монстра, поливающего спермой из своего неконтролируемого пожарно шланга. Мучительное, горькое уныние заставило вспомнить о девушке по имени Нона лишь спустя год, предатель вспомнил свою измену, отношение к растоптанной девушке, безрассудный уход накануне праздника, который все женщины любят больше Дня Рождения и Нового Года. Пришлось заявиться с букетом цветов и стоя на коленях искренне просить прощения. Мораль сказки такова: не изменяйте любимым, цените и любите своих женщин, осыпайте их вниманием, заботой, теплом и, конечно же, подарками не только в праздничные дни, но и в любой другой момент! Женщины – это сила, без которой мужчины чахнут, слабеют и могут скопытиться раньше срока.
