Случай произошел со мной ну прямо полный улёт, впечатлений осталось столько, что нахожусь в полной прострации. В общем, мне восемнадцать лет, обычный паренек без выдающихся достижений, физические способности тоже не на высоте, худощавый, спасает от онанизма только умение грамотно вести себя с девчонками и дарованная хорошей генетикой здоровая, белоснежная улыбка. Живу с родителями, учусь, о серьезных взаимоотношениях даже не помышляю – рано, глупо, неинтересно. Девушки постоянной тоже не имею, потому что бегаю за каждой юбкой и стараюсь набить очки, как в той игре с отстрелом петухов, только вместо пернатых у меня самки, а вместо ружья мой эрегированный, добротный, ровный и толстый как деревянный держак писюн. Как-то к нашим соседям по тамбуру приехала их дочка, симпатичная ну прямо огонь, ноги от ушей, бедра плотский аппетит нагоняют сильнее обнаженных девчачьих попок, сиськи как арбузы, поигрывают будто напружиненные. Лицо у Полины краше морды любой кинозвезды, не исключал я наличие вмешательств пластических хирургов – нос ровный, плавно переходящий в надбровные дуги, без изъянов, хотя у отца шнобель картошкой, а у матери кончик задран вверх. Потрясающая улыбка у дочки соседской, носогубный треугольник ладно подчеркивает пухлую верхнюю губу, нижняя губка замыкает полноценный ротик, зубы белоснежные, фарфоровые или какой там материал используют стоматологи при имплантации протезов.
Самка настолько знойная, что от одного ее вида кукуруза надувалась в трусах как плавательный матрас, яйца начинали болеть, жутко хотелось ее трахнуть или для приличия передернуть шпингалет, чтобы унять чрезмерную плотскую зависимость от манды. Бывало, слышу, что в общем коридорчике кто-то копошится, бегу к дверному глазку, держа в руке эрегированное копье вожделения, дергаю его, мечтая кончить в тот момент, когда аппетитная сучка встанет раком, чтобы надеть свои не совсем маневренные, но очень стильные босоножки на высокой платформе. Апломб был, когда вместо Полины широким очком к дверному глазку стояла ее мамаша, срака у той такая широкая, будто рояль проглотила, я же излился на двери с предрешенным отвращением в лице. Затеи с сексуальными фантазиями пришлось отбросить, пытался несколько раз нюхать обувь соседки, не спасло – запах приятный, но фетишист из меня, мягко говоря, никакой из-за брезгливости, к тому же чревато это занесением какого-нибудь грибка на головку в момент соприкосновения той с грязной обувью. Судьба ждала подходящего случая, который произошел спонтанно.
Родители напрягли утром в записке тысячью и одной просьбой, последней был поход в продуктовый супермаркет для наполнения холодильника пищевыми продуктами, там я увидел красавицу, по которой вздыхал уже третий месяц. Решил выпендриться перед тридцатилетней кобылой – взял бутылку вина, шоколад, пачку дорогих сигарет и презервативы на кассе, все это отсутствовало в родительском списке, но пустить пыль в глаза я почему-то считал своим святым долгом. Преднамеренно тянул время, чтобы дать возможность скупиться Полине, а потом встать за ней в очередь, будто хотел стоять сзади на подходе к кассе и любоваться бедрами, оттопыренной задницей. Формы красотки меня впечатляли всегда, в этот же раз соседка решила разговориться, увидев набранный арсенал:
- Тёма, привет! Что за праздник?
- Да так, расставание буду отмечать!
- Поссорился с девушкой?
- Характерами не сошлись.
- Ты расстроен?
- Не слишком, сейчас буду обзванивать подруг, чтобы скрасить их присутствием время.
- Подожди, тоже что-то вина захотелось. Возьму себе да раздавлю бутылочку, пока предки мозг не компостируют.
- Чего так?
- От мужа ушла. Пока поживу с родителями, а у тех, сам понимаешь, правила.
- Объединим усилия? С меня вино и шоколад, с…вас компания.
- Старухой меня возомнил! Официоз долой. На «ты» будем общаться.
Забыл, что мать просила взять для борща продукты, отец ведь с работы придет, а в холодильнике шаром покати, мясо и молочные продукты остались на прилавках, сыры и колбасы меня мало интересовали, ведь я склеил Полину. Сели у нее дома, сама пригласила, я молился, чтобы ко мне в гости не напросилась, потому что мать должна была скоро вернуться домой. Сели на кухне, выпили, закусили сладким шоколадом, немного опьянели, добили бутылку, назрела мысль попробовать наливки, которую Полины родители гнали исключительно для собственных нужд. Меня повело сильнее дамы, но строить из себя успешного, востребованного женщинами мачо нужно было ради легенды, которую изначально выдумал. В разговоре со зрелой партнершей проявлял много эмоций, юношеский максимализм заставлял бурлить в жилах кровь, адреналин подскакивал при каждом взгляде на показывающиеся из-под домашнего коротенького халатика ножки и частичку попки. Хмельная собеседница заметила на себе мои ревностные, похотливые, заведенные взгляды, ей это понравилось, ведь муж ушел к другой женщине, секса у Полины не было уже как несколько месяцев.
- Тёма, смотришь так, будто трахнуть хочешь! – еле ворочая языком, сказала Поля.
- Хочу. И что?
- Так я же старая для тебя.
- Ни черта подобного, самый сок, ты - моя мечта! – буровил я в хмельном угаре.
- А с чего бы хотел начать, раз уж тема такая пикантная зашла? Ты не стесняйся, я женщина опытная, многое себе позволяла в отношениях с бывшим мужем.
- Минет! Или куни... - икнул я не в самый подходящий момент, - ...лингус!
- О, от последнего я бы не отказалась, люблю, когда мне горячим языком по влагалищу проводят.
- Давай я сделаю! – безвольно упал я на колени между красивейших бедер.
- Так сразу? Ну, давай! – осушила до дна рюмку с красной вишневой наливкой Полина и кое-как принялась стаскивать трусы.
Мои руки были непослушными, голова тяжелой, дыхание нетрезвым, член неистово бил головкой об штаны, безмозглая палка требовала секса. Долгожданное мероприятие по избавлению от спермы началось с адской прелюдии: никогда не лизал женскую письку, но скорчив морду, присосался к лобку, инстинктивно почувствовал, что кайф партнерша ловит от лизания клитора, поэтому туда направил все потуги моего едва шевелившегося языка. Рвотный позыв от передозировки алкоголя пришлось несколько раз задавить в себе, постепенно свыкся с солоноватым привкусом липкого экстракта, тянувшегося за языком от половых губ. Поля текла, я глотал – все по-честному! Почувствовал, как она вздрогнула во время очередного проникновения языка в вульву, простонала от присутствия там моих пальцев, затем начала страстно дышать и подавать тазом орган, чтобы сильнее нанизать на пальцы. Она завелась, я же ощущал, как голова кружится, но не от исполнения сексуального желания, а от волны опьянения, забиравшей из меня все жизненные соки. Смешивать два алкогольных напитка не стоило априори слабаку, который редко пивом расслаблялся, тяжелая артиллерия выбила весь дух, поэтому подняться с колен было очень трудно. Я чувствовал, что нужно пользоваться скорее моментом и драть когти, пока не выложил мозаику на кухонном полу у соседей, снял еле-еле штаны с трусами, они меня путали, будто рыболовные сети, приготовился трахать Полину.
- Давай раком.
- Угу – промычал я и поведенным наискось зрением срисовал траекторию предстоящего движения.
- Можем в спальне на кровати. Там удобнее.
- Не-не, тут нормально! – поборол в себе обратный рефлекс.
- Большой у тебя хрен, давай пососу.
- Потом.
Наша лаконичная болтовня напоминала переписку в социальной сети, где между получением письма и следующим за ним ответом проходило какое-то время. Соседка хотела представления, после которого ляжет с трехчасовым оргазмом на пол, а получила тридцатисекундное барахтанье с быстрейшим семяизвержением на ляжки. Ей повезло, что не хлынул фонтан вина и наливки из моего рта, дополненный молочным шоколадом. После эякуляции меня окончательно развезло, накрыло так, что я решил уйти по-английски, даже не пытаясь хлопнуть дверью. Пьяный в мясо выбежал в тамбур, там одновременно вошла моя мать и Виктор Александрович, отец моей избранницы. Собрал все силы в кулак, выдал рвоту им под ноги, затем ввалился домой и упал в бездыханном состоянии на кровать. Сказать, что их настиг шок и буря негодования – это ничего не сказать, ведь я, выбегая от Полины, не удосужился надеть штаны и трусы. Со слов матери: выбежал голожопый в тамбур, свисток торчит, с него капают мутные капли спермы, прыснул содержимым желудка под ноги и исчез в квартире. У соседей тоже было не до смеха – Полина пыталась натянуть трусы, размазывая продукт нашей спонтанной любви дамским аксессуаром по бедрам и ягодицам, ее халат был распахнут, груди нараспашку. В общем, залёт был очень суровым, стыдно было подать звук, что жив, в глаза матери глядеть еще кое-ка смог, соседа боялся как огня, но поговорить пришлось.
- Артём, ты помнишь все, что произошло?
- Смутно. Полина сама к тебе приставала?
- В гости сам напросился! – ответил я. – Не устоял, слишком Полина ваша красивая.
- Похвально. Может быть, замуж ее тогда возьмешь?
- Это мы сами решим!
- Надо же, и в кусты не прячется. Прямо рыцарь. Заходи сегодня вечером в гости, пообщаемся как мужики.
- А Полина будет?
- К мужу поехала, тот слезно просил простить. Ты вроде спасательного круга для нее был, за что тебе отдельная благодарность!
Поговорить мы не успели, обсудить вопрос «Что это было?» тоже не получилось. Был ли это спонтанный всплеск вожделения, месть за измену или судьбоносное благоговение? Черт его знает, но теперь с соседом отношения как с близким родственником, мать считает меня не глупым мальчишкой, а мужчиной, отец тупо ржет, говорит, что повезло мне сказочно. С Полиной пока не пересекались, видимо, не горит желанием ехать в гости к родителям исключительно из-за меня. Ее отец рассказал, что она беременна, но муж искренне верит, что отпрыск зачат от него! Вот такая петрушка.
