За щеку берут легко и просто девочки сосательного роста
Этот откровенный, полный эротизма и пикантных подробностей рассказ посвящаю своей девушке Лёле, с которой мутил на протяжении минувшего лета. Сейчас отношения себя исчерпали, с милой членосоской меня ничего не связывает, даже дружественных отношений не осталось из-за глупой выходки, свершенной в финале «плотской дружбы», поэтому рассказать все можно без купюр. Неспроста выбрал такое оригинальное название для рассказа и объясню сразу же причину: мой рост продолжает стремиться к двум метрам, сейчас он составляет 194 сантиметра, а бывшая соска Лёля (сокращение от имени Ольга) низкорослая коротышка 142 сантиметров от земли без каблуков. Вот умора, видеть, как Моська топает рядом со Слоном, это метафорическое сравнение, уж поверьте на слово, приходилось слышать ежедневно по несколько раз, но разрывать связь с таким идеальным для меня экземпляром было глупо.
- Веня (меня зовут Вениамин, но друзья предпочитают сокращенное имя), ты гонишь, ну как вы это?
- Чпокаемся?
- Ага, вдул и сразу на гланды натянул?
- Нет, я обычно на полшишки, чтобы письку не изодрать.
- У-ха-ха, вы блядь как Владимир Кличко и Хайден Панеттьери.
- Чуваки, уймитесь. Да, я соглашусь, трахать ее не комильфо, единственная нормальная поза с этим пупсиком «Наездница».
- Жесть, кроха на твоем шесте зажигает.
- Это как пытка бамбуком, только приятная для вас.
Примерно так стебали меня друзья каждый раз во время пивных посиделок, а что можно было ответить, если основным достоинством моей кобылки было умение шлифовать поршенек ротиком. В искусстве орального секса мастерице не было равных, казалось, что природа специально лишила ее роста ради широченной глотки, в которую можно было запихнуть две таких дубины вместе с мошонками. А еще Лёля была жутким экспериментатором, в погоне за опытом и новыми адреналиновыми ощущениями моя коротконогая подруга стремилась творить фелляцию в таких местах, о которых скромный, воспитанный, уважающий себя молодой человек и подумать бы не мог. Одно дело банальный отсос в кинотеатре или в парке на лавочке, там отстрочить может любая шлюшка, не стесняющаяся хватать мундштук любви губами, а каково будет узнать о нескольких секундах блаженства на эскалаторе в метрополитене, или в тамбуре поезда, в многолюдном месте? Необъяснимое влечение и страсть порождали губы моей миниатюрной пассии, специально снятой для летних ублажений.
А началось все тривиально. Лёля с подросткового возраста испытывала влечение к мужчинам высокого роста, психологическая травма сказывалась или собственный дефект таким нехитрым союзом пыталась перекрыть, я точно не знаю, ведь такие деликатные темы у нас не были в ходу. Была пивная вечеринка у Артёма, ребят набилось в квартиру как кильки в банку, но курящих было очень мало, по этой простой причине мне было очень комфортно на кухне, посасывая алкоголь из бутылки в одной руке и затягиваясь сигаретой в другой. Серега как раз выбросил затушенный окурок в пепельницу и пошел охмурять пьяненьких девочек, визжавших под заводную музыку.
- Угостите даму сигареткой, - подкатила ко мне Оля, раскрывая тёмно-карие широкие глаза.
- Мамка ругаться не будет, что в рот тянешь разную гадость? – прикололся я над незнакомкой.
- Я уже взрослая, так что расслабь батоны и не жмись, - кинула она на пачку «Парламента», выглядывавшую из кармана джинсов.
- Травись на здоровье! – кинул ей, а потом пошутил вдогонку. – Моя бы воля, я бы угостил волосатой кубинской сигарой.
- Шутник, однако. Не любишь, когда девочки курят? – презрительно глянула малышка.
- Терпеть ненавижу, а вот минет ужас ка люблю.
- Так доставай, потешу твое самолюбие, смельчак.
- А не подавишься моим Чупа-чупсом?
- «Мы» пипеток не боимся.
Мы весело подъебывали друг друга, пока дело реально не дошло до отсоса. Так получилось, что я попытался выползти из узенькой кухоньки, заставленной мебелью, спасаясь бегством от пошлой безобразницы, зацепился за ручку холодильника, а меня отбросило в сторону Лёли. Рост у малюсенькой шатенки действительно сосательный, поэтому раздутый перец через ткань в паху зацепил по инерции губки озорной шутницы. Дальше началось представление для взрослых: креативная милашка даже голову не склонила, чтобы коснуться губками пениса, только когда весь мускул исчез в ней, пришлось встать на цыпочки и надавить глоткой сверху. Меня раззадорил игривый пыл лапочки, когда та начала проходить язычком вдоль смоченного стручка, щекотливо ёрзая по уздечке. Язычок описывал круги по ободку вокруг головки, наяривал по оси то с замедлением, врезаясь в уретру, то с ускорением, сметая все кромку окаменевшей залупы на своем пути. «Шершавый спелеолог» постоянно нырял в отверстие двадцать первого пальца, каждый нырок вызывал прилив тепла, тело начинало потеть от переизбытка гормона счастья, хотя для эякуляции время не пришло.
- Ой, у вас тут интим, - извинился Петя, глянув на наше плотское воссоединение.
- Иди, не отвлекай, - встрепенулся я, а Лёля даже член изо рта не вынула, бесстыжая шлюшка.
- Могу третьим стать? – спросил Петька, распахнув широко двери, понадеявшись, что бесплатная акция действует для каждого посетителя кухни.
- Извини, братан, мне нравится, как девочка сосет.
- Ее Лёля зовут, - обрадовался Петр.
- Очень приятно, я Вениамин! – хитро улыбнулся я, глядя в собачьи глазки членососки.
- У... ху... - почти хрюкнула Лёля и продолжила ритмично покачивать головой, все чаще нанизываясь на раздутый орган.
Девочка ограничивала глубину погружения язычком, прижимала орудие к нёбу, а потом проводила по стволу язычком до уздечки, будто вылизывая шоколадное эскимо «Чебурашка». Чтобы не быть пойманной врасплох еще раз, Лёля выдавила член губами, крепко схватила его рукой у основания брызгающего набалдашника, второй горячей ладошкой приспособилась впритык к мошонке. Шаловливые ручки начали исполнять самые разнообразные вращательно-поступательные движения, при этом липкие губки дарили вершине блядского конуса быстрые, коротенькие прикосновения. Меня бросило в жар от мысли, что сперма ударит в ротик практически незнакомой потаскухе (я уже знал ее имя), а говорить потом будет не о чем и придется разбежаться по углам резко сужающейся тесной квартиры. Лёля почувствовала момент первого сильного спазма, обняла оголённую головку губками, пальчиками оттянула подальше крайнюю плоть, заряжая прибор по сходству с рогаткой, чтобы выдать себе в глотку мощный залп спермы. Эякуляция бешеным прысканьем семени облила не только ротовую полость, я сильно дёрнулся, словно пораженный электрическим током, ноги подкосились, будто я стоял на высоченных ходулях, а снизу промчался на огромной скорости грузовик. Капли рассыпались в мутную морось, окотили подбородок, румяные щечки застеснявшейся соски, большая часть попала на шею и грудь.
- Блин, - с обидой в голосе проговорила девчонка, - ты свой пожарный шланг не смог удержать?
- Ой, извини, Лёля.
- Вениамин, давай дуй в ванну за полотенцем пулей, а я пока отмываться буду.
Короче, тема для беседы сама собой нашлась. Пока помогал девочке отереться, нагло, как последний хам потрогал ее сиськи, ведь после орального секса за это бы точно не пришелся удар в пах.
- И как они тебе?
- Мне нравятся упругие сиси.
- Намекаешь на секс?
- Ну, если спальня свободна, можно подурачиться.
Легкодоступная цель не перечила моим желаниям, я же подогретый алкоголем распоясался, стал борзым кобелем, которому срочно приспичило второй раз попарить хер в тёпленькой норке. Классическая случка после фантастического и в целом полностью безупречного отсоса, если не считать кульминации, показалась мне скучной, не такой страстной, без перчинки и задоринки. Это напоминало мне мастурбацию «незнакомкой» в подростковые годы – отсиживаешь ладошку рецессивной руки и онанируешь ею, не ощущая ёрзанья детородного отростка по мозолям. Вроде ощущения незнакомые, но при этом ты просто дрочишь, только другой конечностью!
Отношения закрутились-завертелись: я продолжал играть роль брутального блядуна, она пристрастилась к минету, хрен изо рта не выпускала на протяжении краткосрочного периода, из-за этого ее жутко не хотелось при встречах целовать. Однажды зашел к Лёле домой, открыла дверь мама, пригласила дочь выйти на порог, а меня оценила взглядом, как рублем одарила, попросила подождать на площадке. Пупсик выбежала в домашнем халатике, замусоленных тапочках с криво пришитыми цветочками, радостно поприветствовала.
- Хочешь экстрима?
- Ну, так, - нерешительно брякнул я. – Ты чего еще не собрана?
- Предки напрягли полы драить.
- Я кое-что хочу тебе сделать – с чувством в голосе, толком в словах и расстановкой в паузах проговорила Лёля. - Доставай член.
- Лёля, ты совсем больная или умом тронутая? Сейчас твой отец застукает нас и тогда мне придется попрощаться со своим дружком.
- Никто не узнает, если ты тянуть кота за яйца не станешь. Вынимай, я тебе говорю, живенько!
Сразу же началось продолжительное удовольствие, подаренное разнообразными приятными ощущениями, такими как разливающаяся по венам кровь, тепло, дрожь в коленях, страх, что предки спалят за грязной игрой язычком их дочурку и меня автоматически запишут в домовую книгу как будущего зятя. Стоя в неприлично-неудобной позе, я опирался на дверной проем, расставил ноги на ширине плеч, чтобы моя спасительница сделала оральную прелюдию для яичек. Чмокая на весь подъезд, Лёля всасывала мошонку с гениталиями в рот, тяжело дыша снизу на торчащий член, горящий алым цветом как пурпурный тюльпан, щечки девушки впали, создавая вакуумное втягивание «орехов», качество заглота мужскому достоинству понравилось, я же его оценил гулким вздохом, который разошелся раскатом эха по всем этажам. Ляжки лизуньи утомились, она встала на порог и поднялась на носочки, чтобы иметь преимущество в несколько сантиметров для размашистых надеваний горлянкой.
- Ой, бля.
- Руки прочь, я сама!
- Помочь хотел.
- Дома подрочишь, а сейчас не время гонять «лысого».
Интрига нарастала с каждой секундой, я впялился в дверной глазок, следя за тем, чтобы он спонтанно не почернел, предвещая появление из квартиры горячо любимых мамочки или папочки. Укротительница пахового питона лизала мотовило как голодная кошка, дорвавшаяся до миски со сливками, вцепилась когтями под корешок, чтобы помогать рукой поглубже заталкивать сладкий сосательный леденец в себя. От стука сердца закладывало уши, вены в висках дико пульсировали, словно у восьмидесятилетнего дедушки с гипертонией, у горла образовался не сглатываемый ком слюны, а дышать вообще получалось через раз. Вдруг Лёля перестала натирать пенис глоткой, переместила его за щеку, начав использовать как скребок для очистки поверхности, язык пошел в разгул, начал тыкать куда придётся, отчасти это подвело меня к разрядке, мучительной и беспощадной. Мой писун был идеально заласкан, обляпан слюной от яиц до узды, сперма из него била фонтаном, только в этот раз каждая капля преодолевала пару сантиметров и мягко стелилась на язычке умелицы орального удовлетворения.
- Веня, с родителями не хочешь познакомиться?
- Обстоятельства не те.
- Папа у меня мировой, у него вот «такая» самогонка! – подняла большой палец вверх негодница.
- В следующий раз. Беги одеваться.
Еле перевел дух, пока стоял в одиночестве, прислушиваясь к грохоту стучащего сердечного мускула, другая мускулатура медленно обвалилась, растеряла свою крепость и мощь, перестала оттопыривать штаны и спокойно улеглась на бочок под трусами, перестав доставлять мне дискомфорт. В заторможенном состоянии аффекта я пребывал минут пять, затем шум за дверью заставил меня сконцентрироваться, встать по стойке «смирно» и сделать вид собранности на тот случай, если выйдет Ольгина родня. Основным событием дня тот злополучный минет никак не назовёшь, потому что испорченной развратной куколке захотелось вновь блеснуть умениями и навыками орального ублажения.
- Венчик, пойдем на катамаранах поплаваем?
- Прикалываешься?! Лучше давай в кино сгоняем.
- Нет, лучше давай на вечерний сеанс пойдем, а сначала на пруд.
- Хозяин-барин. Как тебе отказать?!
- Спасибо, любимый. Только давай возьмем большой катамаран, там, где есть сзади сидения?
- Можно было бы для такого случая и пивка с собой прихватить.
- Бутылку вина и фруктов.
- Уговорила, пьянка в романтическом стиле – это святое!
Взяли пару апельсинов, бананы, винишко недорогое, нам его в магазине раскупорили. Взяли в аренду непотопляемое судно, работавшее при усилии исключительно моих длинных ног, ведь моя коротышка до педалей доставала, если немного подавала таз вперед, а мне наоборот коленями уши натирало. В общем, кое-как доплыли до середины, перебрались назад, пришлось лобызаться в дёсны с Лёлей, но порадовало, что она перед выходом зубки почистила да жевательной резинкой запаслась. Сосал я ее как в последний раз, думал проглочу, боялся сам стать насущной пищей для этой плотоядной хищницы, за титьки ухватился рефлекторно, жопку помял, ляжки, прошелся пальцами по пилотке и сразу понял, почему в пруду вода поднялась на несколько сантиметров. Щель мокрая, трусы насквозь, ляжки липкие, хочет меня моя рассупонившаяся детка, аж трепещет и вздрагивает, задыхаясь от романтики.
- Оля, поплыли к берегу.
- В кусты меня потащишь?
- Но ты же хочешь, и у меня хрен колом стоит.
- Веня, ты как маленький, можно и здесь перепихнуться.
- Э, не чуди, гляди, сколько тут всяких плавает.
- Тогда давай отсосу, мой неугомонный жеребец. Доставай партизана, а я сама себя приласкаю, раз ты у нас такой стеснительный.
И ладно бы просто дрочить начала, заглатывая мой инструмент, так нет – вогнала в себя банан, от кисточки только кончик снаружи оставила и тот из-под трусов почти не выглядывал. Сейчас понимаю, Лёля понимала, что мы слишком разные, чтобы отношения долго продолжались, поэтому отдавала всю себя во время секса, старалась доставить неповторимые впечатления, небывалое удовольствие, до которого другим девушкам расти придется годами. Размеренный отсос моего красноголового красавца и грамотно скрытая мастурбация прелести давались партнерше так же легко, как для меня чистка апельсинов, наверняка, Лёля может только при помощи своего язычка, раздеть цитрусовый плод без единого надкуса, но это лишь догадка, в реальности такого фортеля она не выдавала. Наши эрогенные зоны приятно чавкали и хлюпали, волны на пруду усугубляли процесс дополнительной стимуляцией, это напоминало еблю в переполненном троллейбусе в час пик, когда мужик может в давке засадить своей самке, и просто прыгая на кочках довести ее до оргазма. Очень хотелось догнаться рукоблудием, но дурную инициативу партнерша отвергала, поэтому оставалось придержать ее за затылок, чтобы сильнее горлом надеть на белковый распрыскиватель пре семяизвержении.
- Мля, не тормози... быстрее... да... еще... ух...
- Стонешь как девчонка, - поддела Лёля, когда проглотила сперму.
- Закусывай, когда пьешь.
- В следующий раз тебя угощу этим напитком, - выпрямилась Лёля из коленопреклоненной позы.
Ольгу я поматросил еще некоторое время, а потом бросил, сказал, что нужно валить на заработки, а расстоянием отношения проверять не хочу, попросил не горевать, в общем, намотал ей на уши все те бредни, которые говорят «правильные пацаны» в романтических фильмах. Малышка растрогалась, чуть поплакала при расставании, наградила меня прощальным минетом, едва не завернув крайнюю плоть себе ото лба до подбородка, а через неделю вертихвостка губастая уже мутила с другим рослым, статным, важным «гусем». Тот и не подозревал, что лобызается в дёсны с самой умелой сосуньей, а ведь мой Пипидон Вениаминович во рту Лёли чаще бывал, чем зубная щетка при условии утренней и вечерней чистки.
