Пальцы мужчины внутри Полининой киски двигались очень быстро и настойчиво. Возможно, в другой ситуации подобная грубость и резкость могли бы отбить у девушки желание продолжать, но сейчас… сейчас они, казалось, лишь увеличивали ее возбуждение, увеличивали ее похоть, ее желание. Каждое проникновение вызывало у нее новые стоны, заставляло ее еще сильнее отдаться своим ощущениям и забыть о том, что происходит в реальном мире вокруг нее.

Женя начал наклонятся перед дверью. С замиранием сердца он приближался к отверстию все ближе и ближе, пока не оказался с ним на одном уровне. Прижавшись к двери лицом, он заглянул в ванную.

Как только парень отвернулся, Азиза быстро скинула с себя одежду, оставшись только в нижнем белье, после чего залезла на кровать и укрылась простыней. — Все, я закончила. Выключишь свет?

— Ууух! Хорошенько обработай его, доченька… чтобы он потом мог легко входить в тебя, чтобы тебе сразу было приятно, когда он войдет в твою дырочку… Мммм… Уууух! Я как будто… Ооох! У тебя… у тебя талант, Анжелика… Ууух! Ты… ты просто потрясающе делаешь минет… Ммм… Твой ротик такой… такой чувственный… такой… Ооооох! Как же моему сыну повезло… Оох! Столько времени уже наслаждается твоими умениями… Ооох!

Спустя минуту парни задвигались немного быстрее, привыкнув и поняв то, как нужно действовать. Еще через минуту движения стали уже и вовсе почти свободными, словно меня трахал один член, а не два. И чем быстрее они трахали мою девочку, тем громче и чаще они стонали, тем чаще стонала я.

Не знаю, понимал ли он то, что именно я имела в виду под «помощью». Скорее всего нет, так как… Вряд ли какой-то двадцатилетний парень может подумать о том, что взрослая женщина хочет попросить его о том, чтобы он трахнул ее. Такое возможно… такое возможно только в фильмах для взрослых.

Как только я скинула правую ножку с левой и начала закидывать их в другой последовательности, я почувствовала, как подол моего сарафана начал немного задираться. Он и без того был коротким, но теперь… Смотря прямо на лицо юноши, я заметила, какие изменения вызвали в нем мои действия. Его глаза округлились от удивления, когда он, должно быть, увидел мои беленькие трусики, которые я надела утром.

— Я кончаю, мам, — успел произнести я, прежде чем из моего члена начала вырываться горячая жидкость, которая стала заполнять киску моей мамы. — Ооох! Я кончаю… Мммм…

Я приподнялась и села на сына сверху, обеими руками начав задирать свое платье, под которыми не было трусиков. Лишь тонкая красная материя отделяла меня от того, чего мне не хватало целый месяц. Когда же платье перестало мешать, я направила орган Вани себе между ножек, одновременно с этим начав опускаться на него.