«Я даже не думала, что буду настолько возбуждена, когда все это будет происходить со мной», - с некоторым волнением подумала я, боясь, как бы я не начала терять над собой контроль и не позволила своим партнерам того, чего не должна позволять.

Прикусив губу, я слегка приподнялась, почувствовав, как между ножек у меня начинает сводить. Низ живота стал каменным, в голове не осталось ничего, кроме мыслей о том, чтобы все это поскорее случилось. Все мое тело требовало, чтобы это случилось.

От услышанного Полина сжала свои ножки, почувствовав, как между ними начало слегка щекотать. Ее рука сама стала опускаться к паху мужчины, где находился его полувозбужденный член.

По резкому вскрику Лерки я понял, что Димка все-таки сделал это. Я даже немного привстал со своего места, чтобы лучше рассмотреть то, что творилось на кровати. Это было просто невероятно.

По словам жены я понял, что Димка, очевидно, ласкал ее промежность своими пальцами, чтобы возбудить. После просьбы жены, один из силуэтов в темноте зашевелился. Я догадался, что Димка начал снимать трусики с моей жены, чтобы они не мешали им.

Это был мой первый раз, когда кто-то кончал на меня. Это был мой первый раз, когда кто-то вообще делал со мной что-то подобное, что-то, что так близко приблизило бы меня к потере девственности.

Побыв во мне несколько секунд, физрук взял меня обеими руками за талию, начав совершать поступательные движения. Его член задвигался внутри меня, сначала медленно, размеренно, но с каждой секундой все более и более ускоряясь; мужчина явно любил быстрый, дикий секс, любил брать максимально возможный темп.

Все произошло невероятно быстро. Девственницей я не была, и ощущения, испытываемые во время секса, мне были знакомы, поэтому, как только я почувствовала между ножек характерное напряжение, то стало понятно, что дальнейшее сопротивление бесполезно.

Как только я начал совершать первое движение, Маша поморщилась, но взгляда не отвела. Я взял очень медленный темп, чтобы девочка могла привыкнуть к этим новым для нее ощущениям, которые она так стремилась узнать. К тому же, внутри Маши все еще было слишком узко, чтобы можно было свободно двигаться, не боясь при этом доставить ей излишнюю боль.